Илья ильф краткая биография. Илья ильф - биография, информация, личная жизнь

Ильф Илья (псевдоним; настоящее имя Файнзильберг Илья Арнольдович; 1897, Одесса , – 1937, Москва) - русский писатель-сатирик.

Ранние годы

Родился в семье бухгалтера.

Окончив одесское еврейское ремесленное училище «Труд» (1913), сменил ряд профессий. С 1918 г. обратился к литературному творчеству. В 1920–23 гг. был сотрудником Югроста, газеты «Моряк», редактором юмористического журнала «Синдетикон».

В 1923–25 гг. работал литературным правщиком в московской газете «Гудок», печатал очерки, фельетоны, кинорецензии в столичных газетах и журналах. Лексика, юмор и строй ранних произведений Ильфа позволяют говорить о его близости М. Булгакову и так называемой юго-западной школе.

Илф и Петров

Гротескным зарисовкам быта периода нэпа в их первом романе «Двенадцать стульев» (1928; навеян отчасти неизданной повестью Л. Лунца), построенном как цепь сатирических новелл со сквозным авантюрным сюжетом, особый колорит придают подспудно еврейские по интонации «одессизмы», которыми насыщена речь персонажей. Роман сразу заслужил широкое признание читателей, однако, несмотря на его публичное одобрение Н. Бухариным (конец 1928 г.), он с 1929 г. подвергался уничтожающей проработке в официальной критике как «серенькая посредственность» с отпечатком «богемно-нигилистического отношения к действительности» («Литературная энциклопедия», т. 8, 1934).

Сатирическое изображение обывателей, бытового оппортунизма и приспособленчества, бюрократической тупости, демагогии и ханжества, процветавших в советской действительности, а также художественной и литературной среды становятся центральными темами творчества Ильфа и Петрова (повесть «Светлая личность», 1928; цикл сатирических новелл «1001 день, или Новая Шахерезада», 1929, под псевдонимом Ф. Толстоевский; оригинальные по форме новеллы-фельетоны в журналах «Чудак», «Крокодил», «Огонек», в «Литературной газете» и «Правде»).

В романе «Золотой теленок» (1931), развивающем историю героя предыдущего романа - «великого комбинатора» Остапа Бендера , имя которого стало нарицательным для типа неунывающего пройдохи, - советский быт первой пятилетки с его космической патетикой и элементарной неустроенностью, растратами, коррупцией и чистками в советских учреждениях предстает в точных и емких сценах и образах.

В романе представлены еврейские персонажи (Паниковский и другие) и мотивы. Так, вставная новелла о зарубленном петлюровцами Вечном Жиде должна, по мысли авторов, показать, что со старым еврейством покончено. В то же время образ Вечного жида является своеобразным отражением судьбы героя романа (жил в Рио-де-Жанейро, «пил прохладительные напитки... и разгуливал в белых штанах», нелегально перешел румынскую границу, имея при себе контрабанду).

Вопреки очевидным фактам (кампания в Советском Союзе против антисемитизма в конце 1920-х – начале 1930-х гг.), соавторы декларируют, что, хотя в Советском Союзе есть евреи, еврейского вопроса там не существует (спор с американским корреспондентом-сионистом Хирамом Бурманом), и сводят его лишь к бытовому антисемитизму, носителями которого являются «бывшие люди», вроде бывшего камергера двора («Десять лет жизни нет. Все Айсберги, Вайсберги, Айзенберги, всякие там Рабиновичи...»).

В 1933 г. вместе с большой группой советских писателей Ильф и Петров ездили на Беломорканал, но отказались участвовать в литературной странице, воспевавшей метод «перековки» заключенных на этой «стройке пятилетки». В 1935–36 гг. совершили поездку по США , описанную в книге очерков «Одноэтажная Америка» (1936), резко порицавшейся советской критикой. Последним совместным их произведением был рассказ «Тоня» (1937).

Посмертные издания и слава

В 1939 г. были посмертно изданы заметки, миниатюры и афоризмы Ильфа («Записные книжки. 1925–37»), тщательно отобранные редактором с оглядкой на цензуру. Эта книга воспринимается как цельное произведение особого жанра, сочетающее грустную, порой едкую, иронию с теплым юмором и лиризмом. В ней, как и в ранних произведениях Ильфа, содержатся многочисленные наблюдения и образы, вошедшие в написанные совместно с Петровым романы.

Известный советский писатель Илья Ильф (настоящие имя и фамилия Илья Арнольдович Файнзильберг) родился 15 (3 по старому стилю) октября 1897 года в городе Одессе (ныне Украина) в семье банковского служащего.

В 1913 году, окончив техническую школу, Илья в 16 лет начал трудовую деятельность, часто меняя место работы - чертежное бюро, телефонная станция, авиационный завод. Работал статистиком, бухгалтером, редактором юмористического журнала "Синдетикон", в котором публиковал свои стихи под женским псевдонимом.

В 1923 году он стал профессиональным литератором и переехал в Москву. Работая , Илья Ильф печатал очерки и фельетоны в различных изданиях. Среди них журналы "30 дней", "Железнодорожник", "Смехач", газеты "Вечерняя Москва", "Правда" и "Литературная газета".

В 1925 году после командировки в Среднюю Азию он написал серию очерков "Москва - Азия".

В 1925 году Ильф познакомился с Евгением Петровым (настоящее фамилия Катаев), братом писателя Валентина Катаева.

С 1926 года началась совместная работа Ильи Ильфа и Евгения Петрова: сочинялись темы для рисунков и фельетонов в журнале "Смехач", обрабатывались материалы для газеты "Гудок". По одной из версий, идея совместного творчества Ильфа и Петрова принадлежала Валентину Катаеву.

В 1928 году в журнале "30 дней" была опубликована первая работа Ильфа и Петрова - роман "Двенадцать стульев", имевший большой успех у читателей и довольно холодно встреченный литературными критиками. Книгу молодых авторов тогда поддержал Владимир Маяковский. Еще до первой публикации цензура изрядно сократила роман; процесс "чистки" продолжался в течение десяти лет, и в итоге книга уменьшилась почти на треть.

В 1931 году вышел в свет второй роман Ильфа и Петрова "Золотой теленок", новые похождения героя "Двенадцати стульев", получивший теплые отзывы критиков.

В 1935 году в семье родилась дочь Александра, редактор и переводчик, посвятившая всю жизнь изучению литературного наследия Ильфа и Петрова, восстановившая в авторской редакции текст романа "Двенадцать стульев" .

В 1939 году посмертно была издана книга писателя "Записные книжки" (1925-1937).

По произведениям Ильфа и Петрова были поставлены фильмы "Золотой теленок" режиссера Михаила Швейцера (1968), "Двенадцать стульев" Леонида Гайдая (1971), телефильмы "Ехали в трамвае Ильф и Петров" Виктора Титова (1971), "12 стульев" Марка Захарова (1976). В 1988 году по мотивам произведений писателей режиссером Aлeкcaндpом Пaшкoвcким был выпущен фильм "Светлая личность", в 1993 году Василий Пичул снял картину "Мечты идиота". В 2005 году вышли новые экранизации романов - "Двенадцать стульев" Максима Паперника и мини-сериал "Золотой теленок" Ульяны Шилкиной.

За рубежом еще при жизни писателя вышли фильмы по его сценариям "Двенадцать стульев" (Чехословакия, Польша, 1933) режиссеров Мартина Фрича и Михала Вашиньски, Keep Your Seats, Please (Великобритания, 1936) режиссера Монти Бэнкса. После смерти Ильфа на Западе по мотивам романа "Двенадцать стульев" было выпущено несколько кинолент под названием "Тринадцать стульев": в 1938 году - в Германии, в 1945 году - в Швеции, в 1957 году - в Бразилии. В 2004 году в Германии вышел фильм "Двенадцать стульев" режиссера Ульрике Оттингер. В 2010 году в Сербии режиссером Браниславом Кичичем был снят телевизионный фильм "Золотой теленок".

1 апреля 2008 года в Одессе во дворе Литературного музея был открыт памятник Илье Ильфу и Евгению Петрову .

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

(настоящее имя - Илья Арнольдович Файнзильберг)

(1897-1937) российский прозаик

Илья Ильф родился в небогатой еврейской семье. Его отец был банковским служащим, поэтому семья, в которой было еще трое сыновей, не могла позволить себе никаких излишеств. Но отец считал необходимым дать каждому из детей надежную профессию, рассчитывая, что они пойдут по его стопам и, возможно, даже дослужатся до должности директора банка. Однако оба старших брата Ильи после окончания коммерческого училища становятся художниками.

Закончив в 1913 году техническую школу, Илья получил специальность чертежника и некоторое время работал в чертежном бюро. Но потом ушел оттуда и начал менять профессии одну за другой - работал на телефонной станции, токарем на авиационном заводе и на фабрике ручных гранат, был также статистиком и даже бухгалтером. Но его мысли были заняты другим. В это время Илья Ильф уже начал писать и даже публиковал свои заметки в одесских журналах. Постепенно литературная деятельность становится для него главной. Ильф становится членом президиума Одесского союза поэтов, одно время он даже редактировал юмористический журнал «Синдетикон» и писал в нем стихи под женским псевдонимом. Правда, ни одного номера этого журнала не сохранилось. Потом Илья Ильф придумал свой постоянный псевдоним, сочинив его из комбинации начальных букв имени и фамилии.

В 1920 году в Одессе существовало литературное объединение «Коллектив поэтов», где царили молодые поэты Э. Багрицкий, Л. Славин, Ю. Олеша, В. Катаев. Они собирались в литературном кафе с эксцентричным названием «Пэон IV», куда приходил и Илья Ильф. Он иногда читал свои стихи, но чаще просто слушал других, вставляя язвительные замечания, которые говорили о большой требовательности и зрелом вкусе.

Центром интересов молодых литераторов стало также ЮгРОСТА - Южное отделение Российского телеграфного агентства. Почти ежедневно они сочиняли злободневные фельетоны и частушки для разных агиток, в которых откликались на самые последние события. Для Ильфа работа в ЮгРОСТА была самой настоящей школой. Одновременно он печатался и в газете «Моряк». Так постепенно он приобретал необходимые литературные навыки и накапливал впечатления. Уже первые литературные опыты показали его умение мыслить краткими, афористическими фразами.

В 1923 году Илья Ильф переселился в Москву и стал работать библиотекарем, а потом и литературным редактором газеты «Гудок», вокруг которой сгруппировалось много молодых писателей, по выражению К. Паустовского, «самых веселых и едких людей в тогдашней Москве». Среди них были Ю. Олеша, М. Булгаков, С. Гехт. Они занимались литературной правкой заметок рабочих корреспондентов, писали свои материалы. Школу «Гудка» прошли тогда многие ставшие известными прозаики и поэты, причем это в значительной степени была школа сатиры.

Правда, в те годы, Илья Ильф еще не был уверен, что его призвание - сатира. Кроме фельетонов, он писал очерки и рассказы на героические темы - о Гражданской войне. Среди них был рассказ о бойце, который пожертвовал своей жизнью, чтобы предупредить товарищей об опасности («Рыболов стеклянного батальона»), рассказ об одесском гамене, мальчике Стеньке, захватившем в плен венгерского офицера-оккупанта («Маленький негодяй»), и очерк о революционных событиях в Одессе («Страна, в которой не было Октября»). Эти произведения подписаны одной буквой И., словно Ильф еще не решался открыто обнародовать свое авторство.

Кроме «Гудка» он печатался и в других изданиях - в «Железнодорожнике», «30 днях», «Смехаче», «Советском экране», «Вечерней Москве».

Вместе с Ю. Олешей, Ильф жил в общежитии, которое походило на описанное впоследствии в романе «Двенадцать стульев» общежитие «имени монаха Бертольда Шварца». Заниматься там было очень трудно, но он не унывал. По вечерам он приходил в типографию «Гудка» и читал, пристроившись в углу. Чтение его было очень своеобразно, об этом вспоминали все знавшие Ильфа в ту пору. Он читал труды историков и военных деятелей, дореволюционные журналы, мемуары министров и даже железнодорожные справочники.

Как и многие в те годы, Ильф был достаточно непритязателен в быту. Он и после женитьбы продолжал жить в крохотной комнатушке, образованной из большой с помощью фанерных перегородок (она тоже будет позже описана в романе «Двенадцать стульев» под именем «Вороньей слободки»). Он ко всему относился с присущей ему иронией, не исключая и самого себя, и в то же время, любил хорошо одеться и следил за своей внешностью, чего бы это ему ни стоило.

С Евгением Петровым , своим будущим соавтором, Илья Ильф познакомился в 1925 году у Валентина Катаева . Но вскоре Петрова призвали в армию, и по-настоящему они сблизились только после его демобилизации в 1927 году. А до этого Ильф совершил путешествие по стране - побывал в Средней Азии на открытии Турксиба, проехал с агитрейсом по Волге.

Командировка дала писателю материал для серии очерков, объединенных в цикл «Москва -- Азия». Результатом поездки явилось также множество заметок в записных книжках, изданных после смерти писателя. В очерках, рассказах и фельетонах Ильи Ильфа нетрудно найти мысли, наблюдения и детали, впоследствии использованные в совместных сочинениях с Петровым. Он постоянно оттачивал свои фразы и во время длительных прогулок, к которым постепенно приучил своего соавтора, и в многочасовых беседах.

Первыми сочинениями, написанными совместно с Петровым, стали фельетоны, опубликованные в журнале «Смехач», и короткие юмористические рассказы, напечатанные в «Правде». Кроме романов, Ильф и Петров вместе написали несколько киносценариев, среди них - «Праздник святого Иоргена» (1930) и «Цирк» (1936).

Сюжет романа «Двенадцать стульев» (1928) был подсказан им В. Катаевым. Первоначально они намеревались писать втроем - Ильф и Петров начерно, а Катаев должен был делать литературную правку. Но уже после первых глав Катаев отказался, заявив, что никакая правка не требуется. В подсказанном им сюжете практически фигурировало только название и какая-то история, связанная с поиском стульев. Будущие соавторы уловили главное: сюжет должен занимать подчиненное место и зависеть исключительно от приключений героев, которые разворачивались на фоне страны времен нэпа.

Сразу же после выхода первого написанного в соавторстве романа «Двенадцать стульев» Ильф и Петров, становятся популярнейшими авторами, а главный герой романа - Остап Бендер - символом эпохи. Хотя он в конце романа погибает, читатели не позволили авторам расстаться с ним окончательно, и во втором романе - «Золотой теленок» (1931) - Бендер снова оживает. Сюжет этого романа построен по аналогии с «Мертвыми душами» Николая Васильевича Гоголя . События развиваются в двух направлениях - вокруг истории подпольного миллионера Корейко и снова вокруг Бендера, который стремится заполучить миллион.

Зимой 1933-34 года Ильф и Петров совершили поездку по Западной Европе, посетили Италию и Францию. В 1935- 36 году предприняли полугодовую автомобильную поездку по США. Эти поездки нашли отражение в очерковой прозе соавторов и книге «Одноэтажная Америка». Из поездки Илья Ильф вернулся тяжело больным и в 1937 году умер от туберкулеза.

Вскоре после смерти Ильи Ильфа критика изменила тон по отношению к их сатирическим произведениям. Авторов обвиняли в искажении советской действительности. На протяжении многих лет романы не выходили, однако это практически не отразилось на их популярности.

После 1956 года Илью Ильфа снова начинают издавать, но с сильными цензурными сокращениями. Лишь в последние годы текст романа был наконец переиздан в авторской редакции.

ДАЖЕ дочь писателя Александра Ильинична о переписке родителей, ставшей предвестием их романа, а затем и семьи, узнала совершенно случайно. Пачку писем, перевязанных тесемкой, она обнаружила только после смерти матери.

«Что меня потрясло в письмах? Не могу сказать на словах, одни ощущения, - говорит Александра Ильф. - Папа был необыкновенный человек, цельный, чистый… Не знаю, как сказать…

Маруся первая призналась в любви к Ильфу

Мы с мамой немного говорили об отце. Может, ей непросто было об этом вспоминать. Да и я не спрашивала, мне было интереснее куда-нибудь уйти гулять, чем сидеть рядом с мамой, которая заставляла меня делать уроки. Только с возрастом я поняла, какие люди бывали у нас дома и как о многом я могла бы их порасспрашивать.

Дома у нас не было культа отца. Но мама замуж потом не вышла. Они очень любили друг друга, беспокоились друг за друга. Отец писал ей из Америки: «Мы с тобой одинаковые трусы - так боимся друг за друга». Кстати, когда папа пишет о любви, он предстает таким наивным юношей, а в репортажах из командировок это совсем другой человек».

ИСТОКИ

НАСТОЯЩЕЕ имя знаменитого писателя - Иехиель-Лейб Файнзильберг. Псевдоним Ильф (образованный от первых букв имени и фамилии) он взял задолго до того, как начал писать прославившие его «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Точно так же поступили и старшие братья будущего писателя. Один, ставший художником, стал Сандро Фазини, а второй, избравший ту же профессию, звался Ми-фа или МАФ. Родовую фамилию оставил себе лишь младший брат.

Лучшие дня

Поначалу отец семейства Арья Беньяминович Файнзильберг хотел, чтобы сыновья получили серьезное образование и стали бухгалтерами. Старший, Александр, выполняя волю отца, поступил в коммерческое училище и стал… художником. Второй, Михаил, тоже был определен в коммерческое и тоже стал… художником.

Наконец, чтобы не искушать более судьбу, среднего было решено отдать в ремесленное училище, которое Ильф благополучно закончил и, к огромной радости родителя, начал карьеру чертежника. Поработав затем токарем, статистиком и телефонным монтером, Ильф был призван в армию. Летом 1919 года из-за наступления деникинцев под ружье поставили даже негодных к строевой службе.

Через несколько лет в письме к любимой девушке Ильф так будет вспоминать это время: «Я знал страх смерти, но молчал, боялся молча и не просил помощи. Я помню себя лежащим в пшенице. Солнце палило в затылок, голову нельзя было повернуть, чтобы не увидеть того, чего так боишься. Мне было очень страшно, я узнал страх смерти, и мне стало страшно жить».

Как это часто бывает, благодаря трудностям (в данном случае Деникину) жизнь Ильфа кардинально изменилась - он начал пробовать свои силы в журналистике. После того как белый генерал был разгромлен, в Одессе организовали местное отделение Российского телеграфного агентства, знаменитого РОСТА, в котором и начал трудиться Ильф.

Затем в жизни писателя появится Опродкомгуб (проще говоря, продовольственная комиссия), в котором он, к огромной радости отца, прослужит какое-то время бухгалтером. Его сослуживцами станут Берлага, Кукушкиндт, Лапидус и Пружанские, фамилиями которых позже обзаведутся сотрудники «Геркулеса» из «Золотого теленка».

Но любовь к печатному слову уже «отравила» одесского юношу. И он вступает в «Коллектив Поэтов». Кстати, именно в этом клубе, расположенном на улице Петра Великого, он познакомился с неким Митей Ширмахером, великим ловкачом и комбинатором, о котором через несколько лет узнает вся страна. Именно Митя, по мнению некоторых друзей Ильфа, станет прообразом Остапа Бендера.

Членами клуба кроме Ильфа и его брата Михаила были Юрий Олеша, Эдуард Багрицкий, Аделина Адалис, Дмитрий Ширмахер. По воспоминанию Нины Гернет, «худой, высокий Ильф обыкновенно садился на низкий подоконник, за спинами всех. Медленно, отчетливо произносил он странные, ни на кого не похожие стихи:

…Комнату моей жизни

Я оклеил воспоминаниями о ней…»

От остальных поэтов Ильф отличался не только стихами, но и манерой одеваться. Валентин Катаев вспоминал, что «даже самая обыкновенная рыночная кепка приобретала на его голове парижский вид…» При этом жизнь будущего автора «Золотого теленка» была совсем не парижской. В письмах любимой он признается: «Я знал голод. Очень унизительный - мне всегда хотелось есть. Мне всегда очень хотелось кушать. И я ел хлеб, утыканный соломой, и отчаянно хотел еще. Но я притворялся, что мне хорошо, что я сыт. По своей природе я, как видно, замкнут и отчаянно уверял, что я не голоден, в то время как ясно было заметно противоположное».

ВСТРЕЧА

ОДНАЖДЫ на традиционные среды, во время которых в клубе поэтов собирались все желающие, придут две подруги - Тая Лишина и Лина Орлова, с которыми у Ильфа завяжется если и не роман, то бурная переписка. Ильф в это время остается в Одессе практически один - мать только что умерла, отец болен, старший брат эмигрировал, средний - уехал в Петроград. Тая и Лина станут для него «поддерживающими и отвлекающими» подругами.

«…Милосердие, мой друг, единственно лишь Ваше милосердие еще может спасти меня, - напишет он уехавшей в столицу Лине Орловой. - Я ожидаю от Вас письменного разрешения моих грехов до той благословенной поры, когда и мне будет надлежать Москва… Живите возвышенно и не ешьте дурного хлеба. Его с большим удовольствием можно заменить шоколадом».

В другом письме Лине Орловой уже ясно угадывается юмор будущего автора «Двенадцати стульев»: «Здесь холодно, и меня мучает воспоминание о ваших теплых коленях. Я один в комнате, где могли бы быть и Вы. Я грустен, как лошадь, которая по ошибке съела грамм кокаина…»

Но скоро, совсем скоро грусть Ильфа исчезнет. Потому что в его жизни появится та, которую он полюбит больше всех на свете - Маруся Тарасенко.

Одна из первых одесских красавиц появилась на свет в семье пекаря, где кроме нее росло еще трое детей. Родители «держали девочку за принцессу». Больше всего в жизни ее интересовало искусство, и после женской гимназии Маруся поступила в 3-ю Пролетарскую художественную студию. Впрочем, судя по письмам, Маруся тоже была не лишена литературного дара. Правда, первые свои письма она адресует старшему брату Ильфа - Михаилу, который был одним из преподавателей ее студии. С ним же она делится своими мыслями об Илье, который был частым гостем художественной студии. «Вот сегодня был Иля. Знаю только наверное, что не люблю его. Ничего не понимаю. Не знаю, любит ли он еще меня. Кажется, любит…»

«Мама поначалу была влюблена в брата Ильфа, - рассказывает Александра Ильф. - Он был ее преподавателем, в общем, произошла традиционная история. Но в результате именно мама первая призналась в любви к отцу. Хотя порою писала ему довольно обидные вещи. Все юные девушки склонны к тому, чтобы придумывать и изобретать».

После первой же встречи, о которой Ильф будет постоянно вспоминать, Маруся стала главным человеком в его жизни. А он, пусть и не сразу, занял такое же место в ее сердце. Свидетельство тому - почти полторы сотни писем, которыми в 1923- 1927 гг. обменивались молодые люди. Они переписываются, даже находясь в одном городе, в Одессе.

Ильф так объясняет: «Мне незачем писать тебе, раз мы можем видеться каждый день, но до утра далеко, и вот я пишу. Мне кажется, что любил тебя еще тогда, когда зимой, под ветер, разлетевшийся по скользкому снегу, случайно встречался с тобой. Мой мальчик, если с головой завернуться в одеяло и прижаться в угол, можно ощутить твое дуновение, теплое и легкое. Завтра утром я приду к тебе, чтобы отдать письма и взглянуть на тебя. Но одно письмо я оставляю при себе. Если кричат пароходы ночью и если ночью кричат журавли, это то, чего еще не было, и как больно я тебя люблю».

Их любовь действительно была больной. Письма Маруси, напоминающие белые стихи, порой полны настолько несправедливых упреков, что влюбленного Ильфа становится просто жалко.

Рассказывает Александра Ильф: «Мама часто упрекала его, то писала, что она любит его, то, что не любит. В общем, какие-то вещи, которых он совершенно не заслуживал. Отец работал в Москве, не имея ничего за душой, жил в полнейшей нищете. Самым лучшим подарком были брюки… Знаете, что любопытно? Отец никогда не ревновал маму. А она его очень даже. Однажды во время своей командировки в Париж папа что-то передал маме через какую-то женщину. Так маме показалось, что с этой женщиной у отца были какие-то отношения. Она написала ему такое гневное письмо в Париж…»

ЛЮБОВЬ

ИЗ ПИСЕМ Ильфа и Маруси Тарасенко нельзя составить картину их жизни - о вещах чисто бытовых влюбленные почти ничего не рассказывают друг другу. Зато в каждом послании - страстная мольба о любви. И столь же страстное признание в ней.

Маруся пока остается в Одессе, а Ильф штурмует Москву. Но делает это, разумеется, только для одного человека - для Маруси. «Что мне Москва? - пишет он. - Это ничего, это только, чтобы заслужить тебя. Только».

Читая эти письма, меньше всего думаешь о том, что перед тобой просто листки бумаги. Их переписка напоминает скорее живой разговор. Недаром Маруся, перед тем как взять в руки перо, наряжается и красит губы, а Ильф читает ее письма и пишет ответы, выбирая редкие моменты, когда вокруг никого не будет, словно его могут перебить.

«Милая моя девочка, разве Вы не знаете, что вся огромная Москва и вся ее тысяча площадей и башен - меньше Вас. Все это и все остальное - меньше Вас. Я выражаюсь неверно по отношению к Вам, как я ни выражаюсь, мне все кажется неверным. Лучшее - это приехать, прийти к Вам, ничего не говорить, а долго поцеловать в губы, Ваши милые, прохладные и теплые губы».

Когда Маруся долго не отвечает на его письма, Ильф, как, наверное, и все влюбленные, начинает сомневаться в том, любит ли она его. «Разве это было, чтобы я трогал Вашу большую милую голову? Зачем Вы мне не пишете? Только раз, Вы пишете, Вам захотелось меня увидеть? Почему же мне хотелось этого больше?.. Можно ли так любить вообще, как я это делаю? Зачем я это делаю, если в Одессе весна, а мне не пишут? Ответьте только по одной причине - если любите меня. Из-за других причин - не надо».

В награду за его волнения приходит удивительный ответ Маруси. «Видите, у него золотые серьги блестят на бронзовой шее и черная борода ужасна - это моя любовь к вам. Видите, я сижу на каменной глыбе, позади ржавая рыжая решетка - это буду любить вас, много. Слышите, как каркают вороны, - это я буду любить вас долго. Чувствуете, как тихо греет милое, теплое солнце, - это буду любить вас нежно. Мне хочется каменно и сурово говорить о моей любви. К вам… Мне хочется сделать вам больно, больно, и тогда я буду плакать кривыми серебряными слезами и любить еще больше».

Буквально через две недели эти нежные объяснения сменяются размолвкой. «Ваши письма мне стали неясны. Что случилось? Вы вообще искренни. Я это знаю. Зачем же Вы скрывали? Вы точно не знали, что с вами. Или Вы жалели меня. Я в сожалении не нуждаюсь. Соперничать ни с кем не хочу. Между нами было немного. Я не хочу, чтобы это немногое обязывало Вас к чему-нибудь… Я люблю Вас, Маруся… Моей любви хватит до этого времени. Вашей, кажется, не хватило и на месяц. Я не напишу здесь слов, которые могли бы пробудить в Вас нежность ко мне. Это литература, а не чувство, если писать в расчете на нежность». Это письмо Ильфа.

А вот ответ из Одессы: «Я никогда не стану обманывать. (подчеркнуто М. Тарасенко. - Авт.) Слышите, вы. Слышите, зачем мне? Ну, одно - зачем? Иля, Иля, Иля. Я же не могу так… Как я вас ненавижу. Зачем вы такой, зачем? И вот я говорю, что люблю вас и буду ждать много, очень. И вот слушайте - если в вас есть силы, если вы спокойны, вам не трудно. Если вы не хотите меня, то не надо. Я никогда ни о чем не прошу. И просить вашей любви не стану. А это для меня - все».

Ильф, наконец, спокоен и, кажется, счастлив. «Ваше письмо заставило меня расплакаться. Я слишком долго напрягался, я ждал его целую неделю. Я не сдержался, не мог этого сделать и плакал. Простите меня за это… Я знаю себя и знаю тебя. Мы оба не умеем любить, если это так больно выходит. Но мы научимся».

Письма из Москвы приходили на обычной почтовой бумаге, иногда с логотипом «Гудка», в котором работал Ильф. Из Одессы же летели длинные узкие полоски, исписанные то фиолетовыми, то красными чернилами. «Мой Иля. Мой маленький, с детским лицом. Бог. Мой добрый, хороший Бог… Вы ведь все равно всегда со мной. Утром я просыпаюсь и, еще не помня что, помню - Иля, Иля, Иля. Целый день маленький Бог и Иля. Мне очень, очень хорошо».

Иногда Маруся начинает стесняться своих писем, говорит, что они «похожи на собачий лай». Ильф ее успокаивает. «Я пишу быстро, без остановки и совершенно не обдумывая. Это всегда было во мне, о чем же мне еще думать?» - «Пиши только так, как тебе на самом деле хочется. И не бойся ни длины писем, ни слога. Это совершенно не нужно. Предоставь это прозаикам. Письма надо писать плохо. А ты это делаешь чудесно».

В своих письмах Ильф не только пишет о своей любви к «Марусе гражданке Тарасенко». «Целую очень, очень, пальцы, губы, сгиб на руке и худое милое колено в синем чулке с дырочками. И синее платье, на котором тоже дырочки. И помню белую рубашку, в которой ты была на вокзале. Моя маленькая, я очень тебя люблю».

Он пытается объяснить юной девушке (Тарасенко была моложе Ильфа на семь лет) устройство мира. Причем делает это в довольно необычной форме. «И вся жизнь для тебя - таинственное пастбище с рогатыми коровами, которые могут забодать рогами. А коровы очень мирные и вовсе не бодаются. По зеленой траве можно идти совершенно спокойно. Маруся, по зеленой траве можно ходить спокойно. Ты меня поняла? Не усложнять, ничего не надо усложнять. Если бы мы были вместе. Но это будет. Я знаю».

Впрочем, поучительные письма вновь сменяются пронзительными признаниями. «Мой мальчик, мой мальчик, что мне делать, если я так люблю Вас. У меня детские привычки, когда мне что-нибудь очень болит, у меня нет тогда другого слова, чем «мама». Я сказал «мама», так мне все болит. Так я Вас люблю… Я готов топать ногами. Но меня примут за бесноватого. Я люблю Вас, чего Вы от меня хотите? Почему? Я не знаю. Мне все равно. Я скажу это тысячу раз…»

СЕМЬЯ

НАКОНЕЦ случается то, о чем они так страстно мечатали, - Маруся приезжает в Москву. 21 апреля 1924 года Илья Ильф и Маруся Тарасенко официально стали мужем и женой. Впрочем, по воспоминаниям Александры Ильф, зарегистрировать свои отношения родители решили исключительно из-за того, что как супруга сотрудника железнодорожной газеты «Гудок» Маруся получала право на бесплатный проезд из Одессы в Москву и обратно.

Теперь письма молодых супругов полны не только лирики, но и быта. «Маля дорогая, я тут очень забочусь о хозяйстве, купил 2 простыни (полотняные), 4 полотенца вроде того, что я тебе оставил, и множество носовых платков и носков. Так что тебе не придется думать о носках и их искать, как ты всегда это делала. Хочу комнату не оклеивать, а покрасить клеевой краской. Напиши, согласна ли ты?… Деньги я тебе пошлю завтра телеграфом. Напиши, где ты обедаешь и что делаешь. Я уже раз просил, но ответа не последовало на эти законные вопросы. Носки я иногда ношу даже розового цвета. Необыкновенно элегантно и вызывает восторженные крики прохожих… Милая моя доча, мы будем очень хорошо жить. Купим тебе шляпу и заживем очень элегантно».

Ответ Маруси: «Долго объяснять не стану, а дело вот в чем: во-первых, у нас нет одеяла, вернее, есть даже два, но они оба годятся к дьяволу, а поэтому, желая одно из них привести в порядок, требую не меньше 15 рублей. Затем (все это, конечно, только в том случае, если у Вас будут деньги, в чем сильно сомневаюсь) необходимо привести в некоторый порядок мой скудный гардероб… Все Вам теперь известно, предоставляю Вам слово, которому безусловно повинуюсь как слову супруга и повелителя».

Жила молодая семья совсем не богато. «Мама рассказывала, - вспоминает Александра Ильф.- что они с Ольгой Густавовной (женой Юрия Олеши. - Авт.) обычно замазывали тушью кожу под дырками на чулках (тогда носили черные), но, когда чулки перекручивались, предательски обнажалась белая кожа. Другой рассказ: у Ильфа и Олеши на двоих была одна пара приличных брюк. Несмотря на разные фигуры (длинный, тонкий Ильф и невысокий, коренастый Олеша), они как-то умудрялись надевать их. Однажды молодые жены решили навести в квартире порядок и даже натереть пол. Выяснилось, что нет суконки. Мама сказала: «Оля, там за дверью висят какие-то тряпки, возьмем их!» И пол был натерт. Стоит ли говорить, что он был натерт теми самыми брюками».

После того как Ильфы зажили семейной жизнью, интенсивность переписки пошла на спад. Однако по-прежнему страстно обожающий Марусю Ильф придумал новый способ выразить свою любовь. Он приобрел фотоаппарат и принялся делать бесконечные фотографии молодой жены. Из нее, кстати сказать, получилась первоклассная модель….

Достаток наступил после того, как Илья Ильф вместе с Евгением Петровым написали первую совместную книгу - знаменитые «Двенадцать стульев». Ильфа как корреспондента главной газеты страны «Правды» стали посылать за рубеж, выделили отдельную квартиру в писательском доме в Лаврушинском переулке. Но Илья Арнольдович уже был серьезно болен. И в 1937 году его не стало.

Мария Николаевна пережила мужа на много лет - она умерла в 1981 году. Все эти годы она хранила перевязанную тесемкой пачку писем, которыми она и ее Иля обменивались в двадцатые годы. Когда после смерти матери Александра Ильинична нашла эти письма, она обнаружила, что к некоторым письмам отца мать приписала по нескольку строчек.

«Мне очень скучно без него, скучно давно, с тех пор, как его нет. Это последнее из слов о том, что я чувствую от его утраты. Много, много слов о нем в душе моей, и вот сейчас, когда прошло много лет и я читаю его письма, я плачу, что же я не убила себя, потеряв его - свою душу, потому что он был душой моей….

Вот снова прошло много времени, и я читаю. Часто нельзя - разорвется сердце. Я старая, и вновь я та, что была, и мы любим друг друга, и я плачу».

Илья Арнольдович Ильф (настоящее имя - Иехиел-Лейб Арьевич Файнзильберг). Родился 3 (15) октября 1897 года в Одессе - умер 13 апреля 1937 года в Москве. Русский советский писатель и журналист, сценарист. Соавтор Евгения Петрова.

Илья (Иехиел-Лейб) Файнзильберг родился 3 (15 по новому стилю) октября 1897 годa в Одессе.

Отец - Арье Беньяминович Файнзильберг (1863-1933), банковский служащий.

Мать - Миндль Ароновна (урожденная Котлова) (1868-1922).

Родители были родом из местечка Богуслав Киевской губернии. Семья переехала в Одессу между 1893 и 1895 годами.

Илья был третьим из четырёх сыновей в семье.

Старшие братья - французский художник-кубист и фотограф Сандро Фазини, также известный как Александр Фазини (настоящее имя - Срул Арьевич Файнзильберг, позднее - Саул Арнольдович Файнзильбер; 23 декабря 1892, Киев - 1942, концлагерь Освенцим, депортирован 22 июля 1942 из Парижа с женой); советский художник-график и фотограф Михаил (Мойше-Арн) Арьевич Файнзильберг, пользовавшийся псевдонимами МАФ и Ми-фа (30 декабря 1895, Одесса - 1942, Ташкент).

Младший брат - Беньямин Арьевич Файнзильберг (10 января 1905, Одесса - 1988, Москва) - инженер-топограф.

В 1913 окончил техническую школу, после чего работал в чертёжном бюро, на телефонной станции, на военном заводе. После революции был бухгалтером, журналистом, а затем редактором в юмористических журналах. Был членом Одесского союза поэтов. В 1923 приехал в Москву, стал сотрудником газеты «Гудок». Ильф писал материалы юмористического и сатирического характера - в основном фельетоны.

Псевдоним «Ильф» может являться сокращением от его имени Илья Файнзильберг, но более вероятно аббревиатурой его еврейского имени в соответствии с еврейской традицией именных аббревиатур.

В 1927 с совместной работы над романом «Двенадцать стульев» началось творческое содружество Ильи Ильфа и Евгения Петрова (который также работал в газете «Гудок»). В 1928 году Илья Ильф был уволен из газеты из-за сокращения штата сатирического отдела, вслед за ним ушёл Евгений Петров. Вскоре они стали сотрудниками нового еженедельного журнала «Чудак».

роман «Двенадцать стульев» (1928);
роман «Золотой телёнок» (1931);
новеллы «Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска» (1928);
фантастическая повесть «Светлая личность» (экранизирована);
новеллы «1001 день, или Новая Шахерезада» (1929);
документальная повесть «Одноэтажная Америка» (1937).

В 1932 - 1937 годах Ильф и Петров писали фельетоны для газет «Правда», «Литературная газета» и журнала «Крокодил».

В 1930-е годы Илья Ильф увлекался фотографией. Фотографии Ильи Арнольдовича через много лет после его смерти случайно нашла дочь Александра Ильинична Ильф. Она подготовила к публикации книгу «Илья Ильф – фотограф». Фотоальбом. Около 200 фотографий, сделанных Ильфом и его современниками. Статьи А.И. Ильф, А.В. Логинова и Л.М. Яновской на русском и английском языках. - Москва, 2002.