Воспоминания жены композитора микаэла таривердиева. Микаэл Таривердиев, Вера Таривердиева Я просто живу: автобиография

Сегодня исполняется 85 лет со дня рождения композитора Микаэла Таривердиева, без музыки которого невозможно представить себе многие знаменитые советские фильмы – "До свидания, мальчики!", "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен", "Семнадцать мгновений весны", "Ирония судьбы, или С легким паром!"...

Музыка Таривердиева – это музыка людей, которые радовались гагаринской улыбке, иронизировали над начальством, читали Стругацких и "Архипелаг ГУЛАГ", а также жили в ощущении, что самое страшное уже позади. Этих людей называют шестидесятниками. Об этой музыке и композиторе, о времени – том и нынешнем – вдова Микаэла Таривердиева, президент Благотворительного фонда его имени, музыковед рассказала в интервью РС.

– У Вознесенского есть стихотворение, посвященное Микаэлу Леоновичу – "Серебряннейший композитор". И там такие строки:

"какой непоправимою бравадой
смыкается со строчками моими
паническое пианино.
И плачем мы. И светит воск с огарка
на профиль гениального сайгака".

Вот откуда это ощущение – "паническое пианино"? Почему "паническое"?

– Да, гениальное стихотворение Андрея Андреевича, посвященное Микаэлу Леоновичу. Очень точно воссоздающее его облик и облик музыки. Но поэзию же нельзя разложить по полкам. Вот почему вы не спрашиваете, про "профиль гениального сайгака". Микаэл Леонович и правда похож на оленя, сайгака. Но не буквально же. У него, скажем, не было больших и торчащих ушей. Но что-то от сайгака точно было. Вот так и паническое пианино. Просто рояль был многие, многие годы, с детства самого для Микаэла Леоновича таким его органом чувств, что ли. Таким его "я". Его игра всегда была невероятно выразительной. Он потрясающий импровизатор. Вот и появился такой же выразительный поэтический образ у Вознесенского.

– Считается, что один из главных секретов его музыки к фильмам – контрапункт. Там, где, как кажется, должно звучать что-то бравурное, пафосное, – вдруг щемящая тоска… Все ли режиссеры понимали и принимали этот ход сразу же?

– На самом деле секретов у Микаэла Леоновича никаких не было. Был удивительный талант. И талант композитора, и талант кинематографиста. С его мелодическим даром, а также даром драматурга (ведь именно музыка часто делает драматургию фильма) он вписался в кинематограф и стал просто подарком для кинематографа. Кино – искусство молодое. Оно только искало свою поэтику, свои способы выражения и формирования смысла, тогда как музыка имела уже тысячелетний опыт. Таривердиев пришел в кинематограф как раз в тот момент, когда кинематограф уже не просто решал сюжетные задачи. А искал свою собственную поэтику. Вот если вспомнить фильм "До свидания, мальчики" Михаила Калика. Вот его начало и конец. Первые кадры – мальчики и море. Картина детства на фоне моцартианской прелюдии. Это начало жизни, это ощущение надежды, еще ничем не омраченной. Первая любовь. Мальчики уезжают учиться в военное училище. Мы уже понимаем, что они едут на войну. Война в фильме не показана. В финале звучит эта же моцартианская прелюдия. На ней идут кадры хроники, страшные кадры хроники, Второй мировой войны. Сильнее рассказа-показа этой войны я не видела. У меня на глаза слезы наворачиваются только при одном воспоминании этой картины. Вот это и есть поэтика кино, это и есть контрапункт, которые удивительно чувствовал и умел создать Микаэл Таривердиев.

– Я недавно пересматривала со своей младшей дочерью другой их совместный с Каликом фильм – "Человек идет за солнцем". Мало кому удалось в кино так вот рассказать о том, что такое детство. Что главное объединяло Таривердиева с Каликом, как вам кажется? Что помогало им говорить на одном языке в кино?

Он не был инакомыслящим. Он был просто мыслящим

– Их очень многое объединяло. Главное – ощущение себя в жизни. Человеческие принципы. Камерная интонация. Интерес, как Борис Александрович Покровский выразился о Таривердиеве: "Он показывал интим объекта. В самом глубоком смысле этого слова". Я его буквально цитирую. Так вот этот интим объекта, вот этот интерес, эта способность его передать и объединяет Калика и Таривердиева. Честность, принципиальность, свобода. Внутренняя свобода. Независимость. Несоветскость. Судьба. Миша провел четыре с половиной года в лагерях. Отец Микаэла Леоновича сидел.

​– Он был сильно травмирован арестом отца в 49-м и тем, что ему с матерью, как я читала, пришлось после этого скитаться по каким-то квартирам, голодать?

– Что касается истории с отцом. Это сделало его мужчиной. Ответственным, понимающим, что происходит, взрослым. Как он написал в своей книге "Кончилось детство".

– Тяжело Микаэл Леонович переживал гонения на Калика, его отъезд?

– Тяжело. Для него это была потеря возможности работать с любимым режиссером. Так, как они понимали, чувствовали друг друга, ни с кем такого не было. Это как потеря возможности общения с братом.

– Был ли Таривердиев при этом инакомыслящим? Думал ли сам когда-то о том, что стоит уехать из страны?

– Микаэл Леонович не был инакомыслящим. Он был просто мыслящим, Свободным и независимым. Он не был советским. И не был антисоветским. Он настолько "такое дерево, другое дерево". Знаете этот его монолог?

– Конечно.

Он никогда не был любимцем властей. Напротив, он всегда был "нелюбимцем"

– Ну, так вот это абсолютно он. Другое дерево. В одном из последних интервью его спросили, почему он не уехал из страны. Он ответил на это с присущим ему чувством юмора: "Я люблю свой диван". Когда меня спрашивают об этом, я отвечаю, повторяя его ответ. Но добавляю: "Чтобы написать симфонию для органа "Чернобыль". Микаэл Леонович – художник предначертанного ему пути. Он это очень чувствовал всегда. Свою избранность. Не в смысле снобистской элитарности, а в смысле того, что он пришел в этот мир с четко поставленной задачей. Заданием. Как шпион далекой родины. И он ее выполнял. Честно и бескомпромиссно.

– Кажется, что Таривердиев был любимцем тогдашних властей, всяческие премии, звания. Но сам он где-то писал, что всегда чувствовал себя "чужим". Почему так?

– Извините, это не так. Он никогда не был любимцем властей. Напротив, он всегда был "нелюбимцем". 12 лет он был невыездным! Это после того, как он отказался поехать на кинофестиваль в Париж, куда их пригласили с Каликом после успеха фильма "Человек идет за солнцем", Калика службы не выпустили, а он без него не поехал. Его предупреждали, что будут неприятности. Но он не поехал. Первое звание он получил в пятьдесят лет, когда фильму "Семнадцать мгновений весны" было уже девять лет. А фильму "Ирония судьбы" – шесть. И так далее. Это просто он производил впечатление благополучного человека, потому что никогда не ныл и не жаловался. Он – человек аристократического духа и манеры поведения. Вот и все.

– Есть такое понятие – шестидесятники. Уже совсем мало остается, к сожалению, людей из того поколения. Недавно ушел от нас Что самое главное объединяло этих людей, как вам кажется?

Ностальгия Таривердиева – по той неизвестной родине, откуда мы все пришли и куда уходим

– А сам Микаэл Леонович об этом в свое время все сказал. Он писал, что ничего объединяющего в этом понятии нет, кроме того, что это было поколение, родившееся, не буквально, а заявившее себя – в шестидесятые годы. Вот я процитирую просто: "И то, что у нас было общее, это компании. Веселые компании и романтизм, полный надежд. Мы не доверяли власти. И все же у нас было ощущение, что кончилось что-то страшное. И наступили новые времена. И что-то обязательно произойдет хорошее. Нас любили, нас знали. Конечно, в нас была доля эпатажа – это был тоже своего рода протест против общепризнанной прилизанности. Но мы не эпатировали своих сверстников, мы эпатировали партийных дедуль. И мы были очень разными. Просто тогда нам все еще казалось, что впереди нас ждет одна только радость". Это были очень разные люди и судьбы этих "растиньяков шестидесятых" сложились очень по-разному.

– Про самый культовый советский фильм, который во многом стал таковым благодаря музыке Таривердиева. Кажется, главная тема его музыки к фильму "Семнадцать мгновений весны" – тоска человека, оказавшегося далеко от Родины. Никакой идеологии, никакого подвига разведчика, а вот именно тоска. Да и, кажется, вообще главная тема музыки Таривердиева – ностальгия. Это так?

– В каком-то смысле – да. Точно – да. Только какая ностальгия, какая тоска? Вот очень точно про такого рода тоску сказал Мераб Мамардашвили: "Вообще-то я должен признаться, что всякая личность в той мере, в какой она выполняет акт, называемый философствованием, конечно, имеет черты шпиона. Всякий философ есть шпион (я, во всяком случае, так себя ощущаю) – только неизвестно чей". Вот ностальгия Таривердиева – по этой неизвестной родине. Хотя мне, например, понятно, что это за родина. И Мамардашвили понятно. Это та родина, откуда мы все пришли и куда уходим.

– Известная история про то, как в юности ему хотелось приехать в родной свой Тбилиси на "мерседесе", в котором сидела бы Лолита Торрес. Он был немного пижоном?

– Ну, кто из тбилисцев не пижон? Это уже не тбилисец! Хотя пижонство, пожалуй, осталось в юности. Просто Микаэл Леонович очень элегантный человек. Не в пижонском, а стильном смысле этого слова.

– Еще про "Семнадцать мгновений". Как Таривердиеву работалось с Лиозновой?

– Работалось Микаэлу Леоновичу с Лиозновой легко, хотя работа была каторжная. Три года. Около трех часов музыки. И музыка в картине создает не только атмосферу, запоминается, но создает образы, создает многомерность смысла, что и делает картину такой многомерной и привлекательной. Не просто шпионской, сюжетной, а человеческой. О человеке и его чувстве.

– Знаменитая сцена встречи Штирлица с женой по кинематографическим меркам вроде бы бесконечная. Почти двести пятьдесят метров, около восьми минут, без единого слова... Как он решился на это?

– А что ему было решаться? Это Лиознова решилась. И не прогадала. Это стало одной из самых выразительных, пронзительных сцен в фильме. Она, кстати, длится 4 минуты 12 секунд. Если говорить о прелюдии, а не о сцене в кафе "Элефант".

– Чем, кстати, закончилась история с использованием музыки из фильма нашими синхронистами на чемпионате мира в Казани?

– Ничем не закончилась. Только в прессе какие-то глупости написали. Перевели стрелки на спортсменов. А что с ними спорить? Да и времени на такого рода споры просто нет. Есть дела поважнее.

– С кем из великих вы сравнили бы музыку Таривердиева – Нино Рота, Эннио Морриконе?

– У нас недавно англичане шикарно издали музыку Микаэла Леоновича в Лондоне. Был широкий отклик по всей Европе, Америке и даже в Австралии откликнулись. Сравнивали Таривердиева и с Морриконе, и с Нино Рота. Я бы не стала его ни с кем сравнивать. Он – Таривердиев. А кто ему близок? В его музыкальных жилах течет кровь Баха, Моцарта, Чайковского, Прокофьева. Из современных ему композиторов ему был близок очень Валерий Гаврилин. Он очень дружил с Родионом Щедриным. Многие годы.

– Не могу все-таки не спросить про ту историю с обвинениями в плагиате – будто музыку к "Семнадцати мгновениям" он заимствовал у француза Франсиса Лея? Как он пережил эту историю? И правда ли, что какую-то роль в том, как эта история развивалась, сыграл КГБ или это миф?

– Вы знаете, как мне надоело отвечать на этот вопрос? Об этом подробно и с документами написано в книге Микаэла Леоновича "Я просто живу" и в моей "Биография музыки". Телеграмму послал Никита Богословский, он в этом признался в одном из своих последних интервью ("Поздравляю успехом моей музыки в Вашем фильме" от имени Лея). Френсис Лей прислал телеграмму – опровержения (что он не посылал никакой телеграммы). В этой истории КГБ не играл никакой роли. С выходом на Лея помог Отар Тенеишвили, который возглавлял тогда "Совэкспортфильм". Вот и все. Стоила эта история многих сил и здоровья.

– Фильм "Ирония судьбы". Весь разобран и на музыкальные, в том числе, цитаты. Таривердиев умел просчитывать такой успех или это все-таки всегда было не совсем предсказуемо?

– Художник, если он художник, он не думает об успехе, когда работает. Об успехе думает недохудожник. Художник – это творец. Он занимается творчеством. И это никогда невозможно предсказать. Хотя когда Микаэл Леонович соединился с Эльдаром Александровичем в работе, за плечами у каждого было много успешных работ.

– В середине шестидесятых Таривердиев провозгласил так называемое "третье направление". Почему ему так важно было найти это новое направление?

– Микаэл Леонович работал только с высококлассными стихами. Поэзию он знал, любил, чувствовал как мало кто в истории музыки вообще. Ему была интересна современная поэзия. Хотя и не только, но современная – особенно. Ему была интересна поэзия не квадратная, а сложная. Он первым обратился к поэзии Вознесенского, Ахмадулиной, Евтушенко, Цветаевой, Поженяна, Мартынова, Винокурова, Кирсанова, Хемингуэя, Ашкенази. Что-то укладывалось в привычную манеру пения поставленными голосами. Что-то нет. Как, например, поэзия Поженяна, Ашкенази, Вознесенского, Хемингуэя. Эта поэзия требовала особого произношения, особой манеры. И ее, вместе со стилем, создал Микаэл Леонович. И вместе с некоторыми исполнителями, которых тоже "отформатировал" он. Камбурова, Беседина-Тараненко, трио "Меридиан". Среди них была одно время и Алла Пугачева. Именно в этой манере требовалось произносить музыкальный текст, в том числе и в "Иронии судьбы". Кто-то остался в этой и с этой манерой, как трио "Меридиан", кто-то сместился в другой репертуар, как Камбурова. Кто-то, как Пугачева, стал произносить этот текст в другой манере (в результате чего и получил просьбу не исполнять больше). Любой стиль требует точной интерпретации. Нужных для него красок. Он тоже есть часть созданной музыки. Баха нельзя играть как Шопена.

– Сегодняшнее наше кино. Таривердиев был бы востребован в нем?

Ощущение надежды, очень важное ощущение местоимения "нас" покинули его. И тогда он ушел

– А он востребован. Много фильмов, где не просто используется его музыка. Она становится частью смысла картины. Я не говорю уже о таких фильмах, как "Сочинение ко дню Победы" и "Исаев" Урсуляка или "Тихие омуты" Эльдара Рязанова. Вот самый свежий пример: фильм Виталия Манского "Родня". Фильм этого года. Был показан на нескольких фестивалях. Тема Микаэла Леоновича "Двое в кафе" стала сквозной темой фильма. Она появляется в совершенно новом контексте. Другого времени, других людей и обстоятельств. И даже другой войны. Виталий написал мне недавно о том, что в рецензиях на фильм отмечают, как удачно вошла в смысл картины эта, казалось бы, уже такая заигранная тема.

– А как, на ваш взгляд, он вообще воспринимал бы нынешнее время? Чувствовал бы его своим?

– Когда-то в одном из интервью я сказала, наверное, точную мысль. Надежда – одна из несущих конструкции мировосприятия, мироощущения Микаэла Таривердиева. В фильме "До свидания, мальчики" фраза из повести Балтера "Впереди, нам казалось, нас ждет только радость" – вот это ощущение надежды, очень важное ощущение местоимения "нас" покинули его. И тогда он ушел. Он не мог жить без надежды. Все его поздние произведения – Симфония для органа "Чернобыль", Концерт для органа "Кассандра", Концерт для альта и струнных в романтическом стиле – это произведения ухода. И ощущение, звукописание художника-визионера картины мира. Которую мы еще не видели тогда. А он видел.

Музыка Микаэла Таривердиева любима миллионами и понятна всем без исключения. Даже тем, кто никогда не слышал фамилии автора. Песни из фильмов «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» и «Семнадцать мгновений весны» стали неотъемлемой частью нашей культуры и визитной карточкой советского кинематографа. В Ельцин Центре состоялся музыкальный вечер, который вела вдова композитора Вера Таривердиева . После, мы побеседовали с Верой Гориславовной и вспомнили знаковые события жизни Микаэла Леоновича.

На творческом вечере был аншлаг, некоторые композиции даже звучали на бис - «У тебя такие глаза» и «Двое в городе»…

Тут важно сказать, как Микаэл Таривердиев писал музыку. Она у него никогда не рождалась в каких-то муках. Вот смотрите, в пятницу он был на передаче у Юрия Башмета «Вокзал мечты». Они говорили о романтизме, и тогда Башмет спросил: «А почему бы тебе не написать музыку для альта?», на что композитор ответил: «Почему и нет? Напишу». Потом все выходные Микаэл Леонович трудился над музыкой для фильма, уже не вспомню, какого. В воскресенье на обед к нам приехали друзья, и, вдруг, во время трапезы, он встаёт - и молча уходит в студию… Через полчаса появляется и говорит: «Не хотите послушать концерт для альта и струн?».

А сложнейшую симфонию «Чернобыль», которая состоит из двух частей (первая - «Зона», вторая - «Куда идём?»), он написал ровно за то время, пока она звучит. Это одно из моих самых любимых произведений - пронзительное, трагическое и, одновременно, светлое. У него всегда было какое-то внутреннее горение, благодаря этому из него просто «вылетали» импровизации. Не говоря уже о таких мелочах, как «У тебя такие глаза» и «Двое в городе» - они создавались молниеносно (улыбается ).

Можно ли сказать, что симфония «Чернобыль» - исповедь композитора, ведь вы даже ездили на место трагических событий?

Да, в 1996 году мы поехали в Чернобыль. Микаэлу Леоновичу предложили выступить перед людьми, работающими на станции. С такими просьбами тогда обращались ко многим известным деятелям культуры, но далеко не все соглашались. Таривердиев отказаться не смог… Эту трагическую тему он воспринимал как личную. Поездка стала важной чертой в жизни - началом позднего периода его творчества, обращением к органной музыке. Если прежде главным вопросом для него был «кто ты?», то теперь стал «куда идёшь?» - библейский вопрос. Первая часть симфонии «Чернобыля» - картина Апокалипсиса, который развивается на Земле. Вторая - реквием. В финале появляется ощущение, что души растворились в небе, и осталась пустота. Такое можно создать только на органе. Это пророчество конца, и концерт для органа «Кассандра» - тоже. «Кассандра» - единственное произведение, у которого есть предисловие, где он предупреждает о многих вещах, например, о войне между Грузией и Абхазией.

Справедливо ли, что Микаэла Леоновича, в первую очередь, вспоминают как автора музыки к фильмам «Семнадцать мгновений весны», «Ирония судьбы, или С лёгким паром!»? Сотни же других крупных музыкальных произведений остаются в тени…

Понимаете, не может симфония для органа «Чернобыль» спорить по востребованности с «Семнадцатью мгновениями весны» или «Иронией судьбы» - фильмом, который каждый раз показывают на Новый год. Это знают все, а на органные концерты могут попасть столько, сколько вмешает помещение. В «Иронии судьбы» звучит совершенно баховская барочная музыка, которая придаёт картине полифоническое звучание. Это история не просто о напившемся человеке, случайно попавшем в другой самолёт, там есть и другие смысловые слои, привносимые музыкой, и Эльдар Рязанов всегда это понимал.

- А ведь они с Эльдаром Рязановым были знакомы до работы над «Иронией судьбы»?

Они были знакомы хорошо, вообще, фильм «Ирония судьбы» возник по иронии судьбы. Микаэл Таривердиев был в 1974 году в Пицунде, хотя обычно бывал на море в Сухуме, а тут попал в Дом кинематографистов, где был и режиссёр. И вот идёт Микаэл Леонович мимо кафе, а на крыльце сидит Эльдар Рязанов и вокруг него, как обычно, собралось много людей. Что-то увлечённо рассказывает о своём новом фильме «Ирония судьбы» и напевает «На Тихорецкую состав отправится…», говоря, что песня народная. И тут Таривердиев: «Какая же песня народная? Песня моя!». А потом Микаэл учил Рязанова кататься на водных лыжах (сам их обожал), но Эльдар Александрович оказался единственным, кто не научился (смеётся ).

- Можно ли сказать, что на творчество Макаэла Таривердиева значительно повлияли его тбилисские корни?

Конечно, знаете, даже первая глава в его книге «Я просто живу» называется «Тбилиси. Полифонический город». Помню, в Тбилиси Марк Рудинштейн устраивал «Эхо Кинотавра» и позвал меня. Как и полагается, там была красная дорожка, приехали известные люди: Олег Янковский, Таня Догилева - в общем, хорошая компания российских актёров, кинематографистов и, конечно, грузинских. А мне нужно было со сцены представить музыку Микаэла Таривердиева. Я шла и судорожно думала, что сказать этой огромной аудитории, которая разместилась в филармонии на 3000 мест. В этих мучениях я пребывала до последней минуты, а когда подошла к микрофону, сказала: «Микаэл Леонович хотел вернуться в Тбилиси на «мерседесе», чтобы в нём сидела Лолита Торрес». Меня моментально поняли, стали аплодировать, потому что захотеть такого мог только тбилисский мальчик (смеётся ). В результате «мерседес» у него был, и с Лолитой он познакомился, только не возил её на машине. Тбилиси - поразительно музыкальный город. Он описывал в книге, как из всех окон звучала музыка, а люди, незнакомые друг с другом, могли запросто собраться и начать петь. Это то самое знаменитое грузинское многоголосье, которое породило в нём необычайную музыкальность.

Вы упомянули книгу «Я просто живу», и создавали вы её вместе: на диктофон Макаэл Леонович наговаривал вам главу за главой…

Я приставала к Микаэлу Леоновичу, он на меня ругался, говорил, лучше бы я написала о нём музыковедческую книгу, что я потом и сделала. На самом деле, мы всегда с ним много говорили, и я стала всё записывать на диктофон. Иногда он сопротивлялся, а порой, как было с финалом его главы, сам просил записывать. В тот момент ко мне сразу пришло понимание, что больше он сам ничего не напишет - это финал книги. Предчувствие, увы, не подвело. Перед отлётом в Сочи (где случилась трагедия), мне казалось, что диктофон я положила. На тот момент у нас было две главы, но вернуться надо было с готовой книгой. И вот я хотела начать записывать, но устройства нигде не было. Мистически странно. Уже потом, когда я доставала смокинг, который Микаэл Леонович так и не успел надеть, из ботинка выпал этот диктофон…

- Каким Микаэл Таривердиев был в жизни?

Прежде всего, он был пронзительно мудрым, но, вместе с тем, его можно было сравнить с ребёнком, который не привержен всеобщим взглядам на мир, людей, явления. И он сумел эту непредвзятость пронести через всю жизнь. Для меня он был всем: любимым человеком, мужем, ребёнком, учителем, наставником. Я ни с кем не была и не буду так связана, как с ним. Убеждена, что он человек призванный, хотя и говорил обратное, но он - мессия от музыки. Человек, пришедший с заданием и расплатившийся за это своей жизнью. Я это вижу, чувствую и была этому свидетелем. Другое дело, захотят ли это услышать люди, а он своё задание свыше выполнил.

• Опубликовано в №37 от 2.03.2018

Микаэл Леонович Таривердиев родился 15 августа 1931 года в Тифлисе, в армянской семье Леона Навосардовича Таривердиева, который происходил из семьи крупных землевладельцев в Нагорном Карабахе. Его мама, Сато Григорьевна Акопова, до революции принадлежала к очень богатому тифлисско-армянскому семейству. Оба родителя Микаэла горячо поддержали Советскую власть, папа, финансист по образованию, сделал успешную карьеру руководителя, мама целиком посвятила себя семье. Микаэл был одаренным спортсменом (бокс, мотоциклетный спорт, входил в юношескую сборную Грузии по плаванью на дальние дистанции, гребля и морские походы, конный спорт), профессионально занимался фотографией, увлекался литературой. Мама же настаивала на развитии музыкальных способностей сына: Микаэл имел прекрасный слух, исполнительский дар, изумительная память, но увлекся музыкой только когда открыл для себя композицию. Первым его известным музыкальным сочинением стал гимн школы, которую он позже покинул со скандалом: юноша резко выступил против директора, который сильно избил его одноклассника. Аттестат он получил в вечерней школе. В это же время он закончил музыкальную школу-десятилетку при Тбилисской консерватории по классу фортепиано. Затем поступил в Тбилисское музыкальное училище в класс композиции Народного артиста Грузии, двукратного лауреата Сталинской премии Шалвы Михайловича Мшвелидзе и окончил курс за 1 год.
В 1949 году отца Микаэла, директора Центрального банка Грузии, репрессировали, мать и сын были вынуждены скрываться, Микаэл начал зарабатывать на жизнь, давая частные уроки музыки. Тогда же он написал на заказ два одноактных балета, которые были поставлены на сцене Грузинского театра оперы и балета им. З. Палиашвили. Профессиональный успех утвердил юношу в желании стать профессиональным композитором, и он поступил на композиторское отделение Ереванской государственной консерватории им. Комитаса, а затем в 1953 году переехал в Москву и блестяще прошел вступительные экзамены по композиции в класс выдающегося композитора Арама Ильича Хачатуряна (Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных). Уже студентом Таривердиев стал известен, его романсы исполнила в Большом зале консерватории З.А. Долуханова, тогда же состоялся и его успешный дебют в кино – он написал музыку для картины студентов ВГИКа Эльдара Шенгелаи, Эдуарда Абалова и Михаила Калика (в гл. роли – студентка ВГИКа Людмила Гурченко).
В 1957 году молодой композитор заканчивает обучение и погружается в бурную культурную, общественную и светскую жизнь «шестидесятнической» Москвы. К сер. 1970-х Таривердиев – один из самых популярных советских композиторов. Его огромным увлечением и основной работой стало кино: он практически профессионально разбирался во всех аспектах производства фильмов, ездил в экспедиции со съемочной группой, окончил курсы звукорежиссеров и участвовал в озвучивании. Таривердиев работал над музыкой к кино около 40 лет, его музыка звучит в 137 картинах (кино и телефильмы всех жанров, документальные фильмы, передачи). Среди этих фильмов – классика советского и российского кинематографа: «Человек идет за солнцем» (реж. М. Калик, 1961), «Мой младший брат» (реж. А.Зархи, 1962), «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» (реж. Э. Климов, 1964), «До свидания, мальчики!» (реж. М. Калик1964), «Любить» (реж.М. Калик, И. Туманян, 1968); «Ошибка резидента», «Судьба резидента», «Возвращение резидента», «Конец операции «Резидент» (реж. В. Дорман, 1968, 1970, 1982, 1986); «Король-олень» (реж. П. Арсенов, 1969), «Пропавшая экспедиция» (реж. В. Дорман, 1975), «Ольга Сергеевна» (реж.А. Прошкин, мини-сериал, 1975), «Мы, нижеподписавшиеся» (реж.Т. Лиознова, ТВ, 1980), «Аэлита, не приставай к мужчинам» (реж. Г. Натансон, 1988), «Ночные забавы» (реж. Вл. Краснопольский, В. Усков, ТВ, 1991) и мн. др. Огромную популярность на родине и международную известность получила киномузыка Таривердиева к телесериалу Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны» (основная тема, песни «Мгновения» и «Песня о далекой родине» на стихи Р. Рождественского в исполнении И. Кобзона, 1973) и лирическая комедия Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!» (ТВ, 1975 – песни «Если у вас нету тети» (М. Львовский) в исполнении С. Никитина; «По улице моей» (Б. Ахмадулина), «Мне нравится», «У зеркала» (М. Цветаева) в исполнении Аллы Пугачевой).
Таривердиев – композитор, плодотворно работавший во многих музыкальных жанрах. Он автор 4 опер («Кто ты?» по повести В. Аксенова,1666; опера-буфф «Мандарины из Марокко» на стихи А. А. Вознесенского, Е. А. Евтушенко, Г. Поженяна, Р. И. Рождественского и др.; «Женитьба Фигаренко» (сатирическая опера по мотивам Бомарше, моноопера «Ожидание», 1985) и популярного мюзикла «Граф Калиостро» (по повести А. Н. Толстого), сочинил десятки вокальных циклов (романсы и песни на стихи советских поэтов, на сонеты Шекспира, на стихи Маяковского, Б. Ахмадуллиной, М. Цветаевой), сочинил 4 балета – «Герника» (1984), «Девушка и смерть», (1986) и др. Он является автором музыки к спектаклям Театра на Таганке, Театра имени Ермоловой, Театра имени Моссовета, театров «Ленком» и «Современник». Более всего, конечно, были популярны его песни из кинофильмов, особенно лирические – «Я спросил у ясеня», «Маленький принц», «Баллада Анджелы» и др..
Таривердиев стал одним из первых композиторов т.н. «третьего направления» в 1960-1980-х гг. (Г.Гладков, А.Рыбников, В.Дашкевич и др.), которые выступали за сближение популярной и академической музыки.
С нач. 1980-х композитор большое внимание уделяет инструментальным жанрам, сочиняет Концерт для скрипки с оркестром (1982-1992, Цикл из 24 пьес для фортепиано «Настроения» (1986), Концерт для альта и струнных в романтическом стиле (1994, по заказу Ю. Башмета). Во вт. пол. 1980-х Таривердиев увлекся органом, стал пропагандировать этот инструмент как инструмент современной музыки (Концерт для органа «Кассандра», 1985; Концерт для органа «Полифоническая тетрадь», 1988; Десять хоралов для органа «Подражание старым мастерам»,1995 и др.). Большой резонанс вызвала премьера его трагической Симфонии для органа «Чернобыль» (1988), сочиненной Таривердиевым под впечатлением от поездки в зону катастрофы на Чернобыльской АЭС (1986).
Популярному композитору не раз предлагали работу за рубежом, но он отказывался уехать из страны, переживал вместе с ней непростую «эпоху перестройки». В последние годы он обратился к христианству, был крещен в вере Армянской Апостольской церкви. В мае 1990 года в Лондоне Таривердиеву сделали операцию на сердце, искусственный клапан прослужил 6 лет. Ушел из жизни Таривердиев 25 июля 1996 года в сочинском санатории «Актёр», похоронен на Армянском кладбище Москвы.
В честь композитора названы музыкальные школы в Москве и г.Гвардейске (Калининградская обл.), учреждена Премия за лучшую музыку имени Микаэла Таривердиева в рамках основного конкурса Открытого российского фестиваля «Кинотавр», ежегодно проводится Международный конкурс органистов им. Таривердиева (с 1999, финал в Калининграде).
В 1997 году в свет вышла книга «Я просто живу. Микаэл Таривердиев. Автобиография», В. Г.Таривердиевой также написана книга «Биография музыки» о жизни и музыке композитора. О композиторе сняты документальные фильмы и передачи «Пестрая лента. Микаэл Таривердиев» («Шестой канал», реж.М. Визитей, 2002), «Микаэл Таривердиев. По волне моей памяти» (канал «Время», авторская передача О. Нестерова, 2008), «Семнадцать мгновений судьбы Микаэла Таривердиева» (Первый канал, 2006), «Больше, чем любовь. Микаэл и Вера Таривердиевы» (канал «Культура», 2013) и др. Считается, что события жизни М.Л. Таривердиева (ДТП 1960 года) положены в основу сценария знаменитой мелодрамы Э. Рязанова «Вокзал для двоих» (1982).
Годы жизни:15.08.1931 - 25.07.1996
Место смерти: г. Сочи, Россия

Звания

▪ Заслуженный деятель искусств РСФСР
▪ Народный артист РСФСР (1986)

Награды

▪ Государственная премия СССР (1977, за музыку к фильму «Ирония судьбы, или С лёгким паром!»)
▪ Премия Ленинского комсомола (1977, за патриотические песни и вокальный цикл «Вспомним, товарищ!»)
▪ Премия компании звукозаписи « Victor Entertainment», Япония (1978)
▪ Премия Американской академии музыки (1975, музыка к фильму «Ольга Сергеевна»)
▪ Орден Трудового Красного Знамени «за заслуги в производстве советских телевизионных фильмов и активное участие в создании фильма «Семнадцать мгновений весны» (1982)
▪ 3-кратный лауреат Национальной кинематографической премии «НИКА» в номинации «Лучшая музыка к фильму» (1990, «Загадка Эндхауза»; 1993, «Русский регтайм»; 1996, «Летние люди»)
▪ Книга рекордов Гиннеса (Россия), внесен как обладатель самого большого количества высших национальных наград в области кино (2002) и мн.др.

Семья

Первая супруга – Елена Васильевна Андреева, певица (брак с конца 1950-х, развод в перв. пол. 1960-х)

Вторая супруга – Вера Гориславовна Таривердиева (Колосова), музыковед, журналистка (знакомы с 1983, брак с 1990; Президент Благотворительного фонда поддержки творческого наследия композитора Микаэла Таривердиева, арт-директор Международного конкурса органистов имени Микаэла Таривердиева, автор книги о жизни и творчестве мужа, редактор и руководитель издания сочинений композитора)

Сын – Карен Микаэлович Таривердиев (28.05.1960), выпускник Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища, майор спецназа ГРУ, ветеран Афганистана, награжден боевыми орденами и памятными медалями.

Приемный сын – Василий (сын В. Колосовой от первого брака, до 13 лет жил в семье Таривердиевых)

Внучка - Анна Таривердиева (дочь Карена Таривердиева), редактор, переводчик.

«Умерла вместе с ним»

Это случилось летом 1996 года. Таривердиев, известный своей музыкой к «Семнадцати мгновениям весны» и «Иронии судьбы», вышел на балкон, закурил сигарету – и всё...

– Микаэл Леонович тяжело болел, но мы всячески сопротивлялись, – вспоминает хрупкая женщина, супруга композитора Вера Гориславовна. – Я не была к этому готова. Никто никогда не бывает готов к смерти. Трудно передать словами, что чувствуешь, когда у тебя на руках уходит близкий... Мне кажется, я умерла вместе с ним. Это такая боль... это даже уже не боль – это такое ощущение, будто тебя пополам разрезали и ты тут одной половиной живешь. А другой половиной – там...

Рядом были близкие, сын композитора от первого брака Карен. На 41-й день она села за окончание книги «Я просто живу», дописать которую муж не успел.

– Мира Салганик, названая сестра Микаэла Леоновича, очень помогла мне в тот период, – вспоминает Вера. – Мы жили вместе 8 месяцев. Мире невозможно было быть одной. Мне, наверное, тоже.

Когда книга была закончена, решение о том, как жить дальше, пришло само собой.

– Поскольку жизни без Микаэла Леоновича я не представляла, единственным способом выжить было оставаться с ним и заниматься его музыкой, – объясняет Вера Гориславовна.

Первый Международный конкурс органистов, в программу которого обязательно входит исполнение произведений Микаэла Таривердиева, прошел в Калининграде в 1999 году. Сегодня он разросся, стал хорошо известен в мире, победить в нем считается очень престижно. А тогда подобных конкурсов, да и вообще органных конкурсов, в России не было.

– В случае с судьбой Микаэла Леоновича есть одна сложность, – рассказывает Вера. – Многие годы он был известен как автор музыки к фильмам. Но дело в том, что кинематограф – «верхушка» его жизни. В его деятельности была и скрытая сторона. Он писал балеты, оперы (часть из них была поставлена), инструментальные концерты, органную музыку, вокальные циклы. Это то, что было мало известно людям, но составляло главный смысл его жизни. И этот главный смысл его жизни мне нужно было обязательно заявить. Ведь многое из написанного сам он не слышал.

Это сейчас все знают: мало сочинить что бы то ни было. «Продукт» еще надо как следует раскрутить. В ход идут любые средства: большие бюджеты, широкомасштабный пиар... Советские люди мыслили другими категориями и действовали по наитию. Одних выручали влиятельные друзья, других – изворотливость. У Таривердиева не было ни того ни другого.

– Микаэл Леонович работал вне пространства заказов, – говорит Вера. – Писал в стол и не продвигал себя. Это претило его человеческим принципам. Передо мной, когда мы были вместе, тоже стояли другие задачи. Мне нужно было заботиться о Микаэле Леоновиче, любить его, быть частью его жизни.

Сегодня Вера старается дать жизнь тому, что лежит на полках. Микаэл Таривердиев оставил весомое наследие. В буквальном смысле. Один балет «Девушка и смерть», хранящийся в чемодане, своеобразном символе композиторского труда, тянет на 17 кг!

Музыку к «Семнадцати мгновениям» назвали плагиатом

Это было одно из самых тяжелых его переживаний. После «Семнадцати мгновений весны» Таривердиева обвинили в плагиате – будто тему прелюдии, ставшей визитной карточкой картины, он позаимствовал у французского композитора Френсиса Лея. Началось все с анонимной телеграммы на имя главы Союза композиторов СССР Тихона Хренникова: «Поздравляю с успехом моей музыки в советском фильме. Френсис Лей». Люди, знающие творческие нравы, догадывались, что за кампанией травли стоял Никита Богословский, но доказательств тому не было.

– В конце жизни Никита Владимирович признался, что это он отправил телеграмму, – комментирует Вера. – Френсис Лей до сих пор удивляется, почему его об этом спрашивают.

Если что, гараж выручит

…Кажущееся совсем невинным слово «продюсер», нечаянно слетевшее с языка, вдруг заставляет Веру встрепенуться.

– Я не продюсер! – решительно заявляет она. – Я антипродюсер. Продюсер – тот, кто зарабатывает деньги, я же умею их только тратить. И трачу. Вот только за последний год мне сделали оркестровку оперы «Женитьба Фигаренко» (это последняя опера Микаэла Леоновича). Мы восстановили по черновикам и по записи украденную из оркестра кинематографии партитуру «Короля-Оленя».

– Слава Богу, я могу позволить себе ту жизнь, которую веду. И не думать о хлебе насущном. На сегодняшний день это так. А в случае чего у меня есть гараж, который всегда можно продать.

Ольга Сабурова.

Музыка Микаэла Леоновича Таривердиева не знакома лишь тем, кто не видел фильмы «Семнадцать мгновений весны» и «Ирония судьбы, или С лёгким паром!». То есть, на огромном постсоветском пространстве людей, не знакомых с его творчеством, практически нет.

Детство и юность

Он родился в августе 1931 года в Тбилиси, который в то время носил старое название – Тифлис. Семья будущего маэстро имела благородное армяно-грузинское происхождение. Дедушка Гришо Акопов, отец матери, был владельцем огромного фруктового сада. У Гришо Акопова имелся роскошный дом в три этажа, в котором росла мама Микаэла Таривердиева – Сато.

Несмотря на знатное происхождение, Сато Акопова в годы Гражданской войны увлеклась большевистскими идеями. Ей даже пришлось недолго побыть в тюрьме, куда её посадили меньшевики. По семейному преданию, с будущим мужем Леоном Таривердиевым, красным командиром конного полка, она познакомилась именно в эти дни. Полк Леона первым ворвался в Тифлис, освободив его от меньшевиков.

Микаэл Таривердиев был единственным ребёнком. Мама посвятила ему всю свою жизнь. Именно она отвела 6-летнего сына в музыкальную школу при Тбилисской консерватории. В 8 лет он написал несколько пьес для фортепиано, а в 10 стал автором симфонии.

В школе у мальчика дела обстояли несколько хуже. За неимением времени, после уроков приходилось мчаться в музыкальную школу, он мало общался с ровесниками. Ребята гоняли мяч на стадионе и, образовав две вражеские группировки, дрались друг с другом. За неучастие в общественной жизни его недолюбливали.

Зато Микаэл написал гимн для родной школы. Правда, это его не спасло от изгнания. В предпоследнем классе он выступил на комсомольском собрании, защитив одноклассника. Тот оглох от удара, нанесённого ему директором школы. Доучиваться пришлось в вечерней школе.

В 16 лет юный музыкант поступил в музыкальное училище. Окончил его за год. Это было время первого триумфа. Балетмейстер Тбилисского театра оперы и балета попросил талантливого парня написать два одноактных балета. Он справился с этим заданием блестяще. Оба балета входили в театральный репертуар на протяжении двух лет. Первый гонорар Таривердиев потратил на красивую шляпу.

Юность Микаэла Таривердиева оказалась не безоблачной. В 1949 году его отца арестовали. В то время он был Директором Центробанка Грузии. Сын с матерью были вынуждены скрываться, переезжая из квартиры на квартиру. Пришлось даже поголодать. Чтобы как-то выжить, молодой пианист давал уроки музыки.

Потом был короткий период учёбы в Ереванской консерватории. Но здесь Таривердиеву не понравилось, и он отправился в Москву. Примечательно, что в это время пылкий юноша едва не женился. Он увлёкся племянницей знаменитого . Но девушка изменила ему, и Микаэл разорвал помолвку.

В институте Гнесиных Таривердиеву пришлось сдавать экзамен у дяди своей несостоявшейся невесты. Но Арам Ильич был справедлив. Парень оказался единственным, кто при поступлении получил от Хачатуряна твёрдую пятёрку и преодолел огромный конкурс. Более того, вскоре он стал любимым учеником Арама Хачатуряна.

Музыка

В Гнесинке у молодого композитора и музыканта окончательно определился круг его интересов: опера, камерная вокальная музыка и музыка к кинофильмам. Учёба шла успешно, но столичная жизнь оказалось слишком дорогой. В 1953 году, после смерти , отца выпустили из заключения. Но помочь родители сыну не могли. Ему пришлось подрабатывать грузчиком на Рижском вокзале.

Там он познакомился с такими же, как и он, студентами ВГИКа. Как-то будущие актёры поделились, что ищут композитора для своей курсовой работы. Так появилась первая музыка Микаэла Таривердиева, студента 4 курса, написанная к кинофильму. Он назывался «Человек за бортом». А в 1958-ом была написана музыка к фильму «Юность наших отцов».

В Гнесинке появились первые вокальные циклы и состоялся дебют композитора в Большом зале столичной консерватории. Романсы Таривердиева исполнила известная певица Зара Долуханова. Они имели немалый успех.

В 1960-х композитор открывает себя в новом амплуа, которое называет «третьим направлением». Маэстро пробует доносить поэзию под написанную им музыку. Так появляются монологи на стихи , Григория Поженяна и .

Вскоре Микаэл Леонович начинает сотрудничать с исполнителями, которые в содружестве с композитором становятся известными. Так именно Таривердиеву удалось создать трио «Меридиан» и вокальный дуэт Галины Бесединой и Сергея Тараненко. А также помочь найти свой стиль и дебютировать . Будущая примадонна российской эстрады впервые прославилась песнями к кинофильму «Король-Олень».

О человеческих качествах Микаэла Леоновича можно было судить по его благородным поступкам. Всемогущий , возглавлявший в то время Союз кинематографистов Советского Союза, направил Таривердиева представлять картину Калика во Францию. Но сам режиссёр, отсидевший в лагерях, был невыездным. Композитор отказался ехать без него. За это 12 лет его не выпускали за границу. Нет, его не травили и не разносили в пух и прах в газетах, но созданная атмосфера была таковой, словно Таривердиева не существовало.

Следующая волна популярности, вынесшая композитора на вершину, была связана с культовой лентой «Семнадцать мгновений весны». Сегодня немыслимо представить этот фильм без музыки гениального Таривердиева, хотя поначалу он хотел отказаться от этой работы. Микаэл Леонович подумал, что речь идёт об очередном «шпионском» сериале.

Микаэл Таривердиев за работой

Но, прочитав сценарий, сразу согласился. Пробовались на песни к фильму и . Они пели замечательно, но голоса, по мнению музыканта, не подходили. Был выбран , что стало причиной долгой обиды Магомаева.

О том, насколько важной считала музыку композитора режиссёр Лиознова, можно судить по беспрецедентно длительному «музыкальному» эпизоду встречи с женой. Эта сцена длится без единого слова и действия 8 минут.

Сериал стал культовым сразу же после выхода и принёс огромную славу всем, кто имел к нему отношение. Но вот в список на Государственную премию СССР Микаэла Таривердиева не внесли. Это получилось из-за испорченных отношений с Татьяной Лиозновой. Она решила внести себя в титры не только как режиссёр, но и как соавтор-сценарист. Этому воспротивился . К Таривердиеву они обратились, как к третейскому судье. Тот встал на сторону Семёнова.

Зато народная любовь не обошла Таривердиева. Его песни из «Семнадцати мгновений весны» бесконечно крутились по радио и получили две первые премии на «Песне-72». Такая слава не понравилась менее удачливым коллегам и стала причиной грязной интриги, которая отняла у композитора немало здоровья.

Появилась сплетня, что музыку к ленте о легендарном Штирлице Таривердиев украл у французского композитора Франсиса Лея. Якобы точно такая же музыка была написана французом к фильму «История любви». Сначала были звонки – якобы из Франции – на Гостелерадио. Потом пришла фальшивая телеграмма в Союз композиторов с текстом:

«Поздравляю с успехом моей музыки в вашем фильме. Франсис Лей».

Злая шутка получила развитие. Многие коллеги, ранее считавшиеся друзьями, отвернулись от Таривердиева. Его произведения звучали всё реже на радио и телевидении. На концертах Микаэла Леоновича ему приходят записки с вопросами – правда ли, что он украл музыку у француза и советское правительство выплатило огромный штраф. Композитор сворачивает свою концертную деятельность. И когда он уже на грани нервного срыва, друзья помогают ему выйти на самого Франсиса Лея, который опровергает этот слух.

Слава, которая пришла к композитору в 1977 году, словно была компенсацией за все прежние унижения. Вышел культовый фильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром!». Музыка Микаэла Таривердиева к песням на стихи , и была великолепной. Сами песни исполнила Алла Пугачёва.

За музыку к этому фильму Таривердиев получил Государственную премию СССР. Во многом – благодаря Эльдару Рязанову. Ведь музыкальная комиссия по госпремиям воспротивилась. Видимо, причиной оказался выбор Таривердиевым авторов стихов, которые ещё недавно были опальными. Звание Народного артиста Микаэлу Леоновичу присвоили в 1986-ом.

Композитор писал не только киномузыку, прославившую его, но и оперы, камерные вокальные произведения, органную и инструментальную музыку, балеты. Трудился, как правило, по ночам. Тогда муза к нему приходила чаще всего.

Одно из последних известных произведений музыканта – симфония для органа «Чернобыль», написанная им после поездки в заражённую зону вскоре после аварии. Позже он поделился, что не собирался ничего писать. Симфония родилась неожиданно, её навеяла увиденная трагедия.

Мало кому известно, что весной 1987 года в Большом театре должен был выйти балет «Девушка и смерть» на музыку Таривердиева. Но за неделю до премьеры спектакль вдруг отменили. Это были интриги против режиссёра Юрия Григоровича. Но композитор пережил этот удар тяжело.

За свою жизнь Микаэл Таривердиев написал музыку к более 130 фильмам. Но поклонники его таланта ценят композитора и за великолепную музыку к спектаклям, за оперы, концерты для органа, балеты и романсы.

Личная жизнь

Не только творческая, но и личная жизнь Микаэла Таривердиева оказалась бурной и богатой событиями и пережитыми страстями. Композитор был необычайно красив и импозантен. Высокий, стройный, худощавый, он прекрасно одевался и следил за модой. Женщины его обожали, он им платил той же монетой. Но его браки и романы часто оканчивались плохо.

С первыми двумя женами, Еленой Андреевой и Элеонорой Маклаковой, он прожил недолго и развёлся. Во первом браке у него появился единственный сын Карен. Впоследствии он окончил Рязанское высшее воздушно-десантное училище, принял участие в войне в Афганистане в подразделениях спецназа ГРУ.

Из многочисленных романов композитора наиболее известен роман с актрисой , красавицей, в которую он был долгое время влюблён. Трагедия случилась, когда пара возвращалась в столицу на автомобиле Таривердиева. За рулём якобы была Максакова. Внезапно на дорогу выбежал человек. От столкновения с машиной он скончался.

Всю вину на себя взял композитор. На протяжении двух лет длилось следствие, а потом и унизительное судебное разбирательство. На решающее заседание возлюбленная музыканта не явилась. Поговаривают, она предпочла отдых с друзьями. Микаэл Таривердиев ей этого не простил.

Примечательно, что сама актриса утверждает, что вся история о взятии на себя её вины Таривердиевым - чудовищный миф, придуманный его третьей супругой. Говорят, позже этот сюжет взял на вооружение Эльдар Рязанов для своего фильма «Вокзал для двоих».

Личная жизнь Микаэла Таривердиева изменилась после встречи с музыковедом Верой. Они познакомились на фестивале «Московская осень» в 1983 году. Наконец маэстро нашёл ту единственную женщину, с которой ему было спокойно и комфортно. Они прожили вместе 13 счастливых лет. В своей книге мемуаров композитор написал, что впервые он почувствовал, что не одинок.

Вера Гориславовна Таривердиева после смерти мужа издала книгу «Биография музыки», в которой написала о жизни и творчестве гениального мужа.

Смерть

В конце мая 1990 года в Лондоне Таривердиеву сделали операцию на сердце. Ему заменили разрушенный сердечный клапан на искусственный из того же сплава, из которого была сделана обшивка «Шаттла». Композитор шутил, что у него теперь железное сердце с гарантией на 40 лет.

Но смерть пришла к Микаэлу Леоновичу гораздо раньше, летом 1996 года. Он отдыхал с женой в сочинском санатории «Актёр». 25 июля, ранним утром, композитора не стало. В этот день он с женой должен был возвращаться в Москву.

Похоронили Микаэла Таривердиева на Армянском кладбище в столице.