Группа високосный год илья калинников. Високосный год - метро
ПОКЛОННИКИ группы "Високосный год", безусловно, романтики. Более того, романтики безнадежные. Им кажется, что Илья КАЛИННИКОВ и его ребята играют для тех, кто только собирается спеть свою лучшую песню о любви...
А ты, Илья, ты, поющий о любви, - романтик?
Для меня романтик - значит невинный. Как и все люди, я когда-то был невинным. Как и все люди, я им перестал быть. Но я все-таки помню, каким был. Любимая в народе песня "Метро" - это детское настроение у взрослых людей.
И еще это хит! На всех радиостанциях среди привычной попсы, среди откровенной халтуры сегодня крутят "Метро".
- "Хит" - хорошее слово. Если вспомнить этимологию - это "удар"! Написать хит нетрудно. Может, это нескромно, но вот уже лет пять-шесть я знаю, как сделать хит. Это студийное, продюсерское ремесло. Я уважаю стремление радиостанций захватить большие аудитории, бороться за массы. Если мои песни в помощь - это приятно. Как наше музыкальное направление называется, не знаю. Могу только вспомнить два определения, которыми нас уже наградили. Первое: бард-рок. Мерзкое название. Второе: КСП easy listening. Это шутка. Своими песнями мы пробуждаем доброе из вашего прошлого. А секрет "Метро" в том, что эта песня для любого формата. Но вот за что "Лучшую песню о любви" постоянно прописали на "Русском радио"? Мне непонятно. Но не мешать же этому. Сейчас у нас самих аудитория вдруг стала настолько широка, что я полностью отказываюсь от идеи как-то ее ощущать и понимать. Публика - от 17 до 57. Концерты в клубах проходят с визгом, хотя вроде песни наши такие, что надо сидеть и слушать задумчиво.
Тебе, наверное, после успеха "Метро" в метро уже спускаться не приходится? А если спустишься, свою станцию из-за раздачи автографов проедешь?
В свой продуктовый магазин спокойно зайти уже не получается. Мне приятно, что сейчас песни "Високосного года" гораздо знаменитее самой группы. А группа знаменитее, чем ее участники. Хорошо, что это именно так, а не наоборот. Хочется еще немного спокойно поездить на метро. Еду я как-то недавно по линии, на которой постоянно сплю. Просыпаюсь - напротив сидят две девушки и прутся от моего вида. Тот самый человек, который поет: "Мы засыпаем в метро", - вдруг сидит поблизости с такой сонной физиономией. Узнали меня, значит. Может, это мода такая на "Високосный год"? Не знаю, как про себя такое скажешь: "Я моден"? Я внутренне в этом не участвую. Но для тех, кто хочет стать известным или модным, скажу: ребята, не парьтесь, оно того не стоит. Это отсутствие свободного времени, в том числе и на сон, это отсутствие одиночества.
Спрошу тебя как эксперта по романтической любви. Что страшнее: когда тебя разлюбят или когда разлюбишь ты?
Очень хорошая строчка. Страшно терять чувство. Чувство любви ведь - проявление природы человека. Это катастрофа. Потому что человек лишается природной благодати.
Как строчки приходят в голову? Садишься ты с листом бумаги...
Садишься, кладешь бумагу, настраиваешься, говоришь с кем-то по телефону, мол, отстаньте, мне некогда... Процесс написания песни на 99% состоит из подготовительного и заключительного времени. А текст пишется быстро. Хотя я уже стал забывать, как они пишутся. Сначала в голову приходят основные тезисы песни. Но не первая строка, как многие считают. Я всегда наискосок пишу, с середины начинаю. Второй этап, когда ты с бумажкой и гитарой пытаешься связать все в единое целое. В песне всегда первичен текст, ведь песня - это история какая-то, да?.. Музыкой я лучше владею: за день с группой могу накрапать три, четыре пьесы. А с текстом так не выйдет.
Как началась вся эта история с "Високосным годом"? Однажды утром вы вдруг проснулись знаменитыми?
Что было сначала? Сначала была мысль назвать будущую группу "Високосный год". Эта идея родилась в 1988 г., когда я еще учился в школе. А вот датой рождения можно считать либо 1994 год, когда собрался нынешний состав, либо год 1996-й, когда он что-то впервые сделал. Мы не занимались музыкой по выходным. Мы никогда не были группой, готовой за 100 долларов отыграть в любом месте. Не классически развивались. За два года у нас было всего три так называемых репетиционных сессии, когда ребята в домашних, дачных, пляжных условиях делали песни. Как-то в 1995-м собрались группой и уехали на 101-й километр, в мой родной город Орехово-Зуево. В квартире, где я вырос, мы соорудили на месяц студию. Так были сделаны первые записи. Две-три вещи вошли в первый и единственный пока альбом - "Который Возвращается". В 96-м появилась демонстрационная запись будущего альбома, где присутствовала уже "Лучшая песня о любви". Знаменитое "Метро" появилось еще позже, в 1999 году. Весь накопленный материал был отложен. Отложен, потому что не улыбнулся издателям. Несколько лет назад, не думая о последствиях, я раздавал друзьям кассеты с нашими песнями. Вещей, записанных на этих подарках, хватило бы еще на два альбома. Боюсь, что этот материал всплывет в Интернете. Альбом "Который Возвращается" стал сегодня уже, по российскому счету, платиновым. А ведь мог, между прочим, вообще не дойти до людей. И все потому, что мы - ленивые и не амбициозные. Если бы не одна замечательная женщина, назовем ее Маша, ничего бы и не вышло. Однажды она ворвалась в расположение группы с криками: "Ты, Илья, совсем тут охренел от творческих мук!". Тихонечко выкрала мою кассету с песнями. А затем уже подбросила ее на "Наше радио". Так безмятежный, родом из Фрязино, "Високосный год" вышел в эфир, тронул ранимые души.
В "Лучшей песне о любви" такая история: "Когда ей было 36, он очень тихо помер..." Мужчину здоровье подвело или возраст?
Когда он старше ее, это нормальная среди человеческих особей ситуация. А все начинается с девушек. Они порой плохо воспринимают своих ровесников. От этого мы, мужчины, в самом расцвете творческих сил ходим все в мозолях. Эта тема будет присутствовать на новом альбоме.
Интимный вопрос: пьешь перед выступлением?
Иногда бывает, что кто-то сильно изгадит настроение перед концертом. И тогда позволяешь себе 50 грамм. Но они не оказывают сильного влияния. Все улетает со второй песней. Надо настраиваться на публику. Надо играть в театр. А диапазончик приемов и импровизаций ограничен. Театр одной группы очень сложный.
Песня "Метро" появилась на первом и пока единственном альбоме "Високосного Года", вышедшего в 2000 году под названием "...который возвращается"
.
Случилось это после десяти лет существования группы, появившейся как любительский коллектив совсем ещё молодых людей. В состав ВГ вошли Илья Калинников (голос, гитара, автор песен), Дмитрий Гугучкин (соло-гитара), Илья Сосницкий (клавиши). Идея альбома возникла в сознании Калинникова летом 1993 года во время репетиций в кабинете музыки школы № 4 города Фрязино, хотя правильнее было бы говорить о нем не как об Альбоме, а как о цикле песен, объединенных определенной тематикой, вынесенной в название.
Кстати, многие отмечали, что манера исполнения у группы очень напоминает "Машину Времени" (некоторые до сих пор считают, что "Лучшая песня о любви" - плод творческих мук Макаревича). Отчасти это можно объяснить тем, что первым наставником и продюсером ВГ был Александр Кутиков, бас-гитарист и один из вокалистов "Машины Времени". Их сотрудничество, возникшее в 1996 году, не привело к каким-то практическим результатам, но дало Илье Калинникову важный опыт в шоу-бизнесе. Также под влиянием Кутикова родилась песня «Тихий огонёк», ставшая впоследствии заглавной темой сериала "Дальнобойщики", и окончательная версия "Лучшей песни о любви".
Занятно, что песня "Метро", сделавшая группу знаменитой, попала на альбом последней, хотя ее основной музыкальный мотив появился еще где-то в конце 1997 года в финале соло-партии, сыгранной Калинниковым к совершенно другой песне. Со временем Калинникову стало ясно, что новая композиция будет называться "Метро", о чем он заговорил где-то весной 1999 года. Но дальше разговоров дело не зашло, а вскоре Калинникова уговорили поработать звукорежиссером на съемках одного фильма. Спустя несколько недель его разыскала Маша Хопенко, директор группы, после чего состоялся примерно следующий диалог:
Старик, где там твоя песня про метро? Готова?
- Да нет, тут текст... Тут вот фильм...
- Старик, ты чё, ох$#$? Какой фильм? В сентябре выходит сборник "Прощай, оружие" с новыми песнями. Место уже забито. Бросай свой фильм и иди пиши.
Калинников вернулся во Фрязино, и группа приступила к работе. Песню записали за несколько дней и ночей, текст был закончен во время записи (причем строчка про Windows и дефолт вообще родилась как шутка). Однако получившийся одним дождливым сентябрьским утром вариант не устроил ни самих музыкантов, ни авторитетных слушателей. Группа взялась было за переделку, но тут произошли теракты в Москве, окончательно выбившие Калинникова из творческой колеи, в которой он и так с трудом держался. Он перестал хотеть слышать что-либо про "Метро", пил водку с соучастниками группы и рассуждал к чему это все приведет. Что-то из этого привело к тому, что как только все чуть пришли в себя, был записан второй вариант "Метро", более яркий, более гитарный, более "форматный". Но он тоже не оставил о себе впечатления как об окончательном. (Правда, этот второй вариант был-таки издан на сборнике в приложении к какому-то журналу и даже попал на какие-то нестоличные радиостанции).
Последний, известный на сегодняшний день вариант "Метро", был записан взявшей себя в руки группой в марте 2000 года. Правда, иногда во время концертов музыканты, выходя на "бис", исполняют полную версию песни, содержащую восемь куплетов.
Сам Калинников признается: "Когда я написал “Метро”, я даже сказал себе: все, больше никаких песен, так она меня измучила. Тогда - в сентябре 99-го - мы сыграли ее всего разок и закинули на полку. “Мы” - это те, кто мог бы служить в разведке, играть в кино, кто мог бы совершить что-то, а сейчас тупо едет в метро, неизвестно зачем туда, неизвестно зачем обратно. Если сложить все, о чем думают люди в метро, а потом вывести среднее арифметическое - это и будет то, о чем эта песня. А еще о любви, самой безнадежной любви в мире."
Первый эфир песни состоялся 5 апреля 2000 года в 00 часов 15 минут на "Авторадио". Потом дело пошло и по другим радиостанциям. И особенно хорошо на "Нашем Радио", где после недели эфиров "Метро" заняла 9-е место в "Чартовой дюжине". Еще через четыре недели - первое, на котором оставалось еще шесть недель. Всего в обозначенном хит-параде песня продержалась четыре с половиной месяца, какой-то недели не дотянув до абсолютного рекорда в чарте.
Кстати, некоторые отмечают, что "Метро" удивительным образом похоже на песню Сезарии Эвора “Consedjo”. Однако, сами музыканты ВГ считают это совпадением.
Cesaria Evora - Consedjo
Клип на песню "Метро" снят не был, хотя предложения были. Калинников объясняет это тем, что "Метро"- это песня-история, вызывающая у каждого человека свои личные ассоциации и эмоции, а если навязать людям свое представление, свой видеоряд, это не пойдет песням во благо. К тому же все сценарии, которые предлагали музыкантам, были банальными.
Сейчас группа периодически выступает, иногда записывает новые песни, однако, о новом альбоме речи не идет.
Калинников
: "Альбомы, дискография, карьера на эстраде - не было для меня самоцелью. Больше скажу: я с большим недоверием отношусь ко всему, что поет и пляшет на сцене. Спустя пять концертов, я вдруг подумал, как я сюда попал, зачем я здесь, а как же мечты? Они кончились что ли? Мне 34, а я еще не влюблялся в чернокожую студентку с юга Франции, меня ни разу (ни разу!) не арестовывали за ныряние в фонтане на Трафальгарской площади! Кто я? Автор и солист группы "Високосный Год"? Дожил! Я никогда не переставал работать с группой, но я сильно переустроил свою жизнь тогда. Я понимаю, конечно, что если я и интересовал людей, то только в качестве (извините за выражение) "поэта-песенника". Но вся жизнь - больше, чем песни. Это - мое важное открытие. Я дарю его вам!"
С группой “Високосный год” ситуация прямо противоположная. Их “Лучшую песню о любви” или “Метро” разве что глухой не слышал.
А вот о них самих неизвестно почти ничего.
“Так ты и напиши - какой я, - напутствовал меня во время интервью лидер “Високосного года” Илья Калинников. - Вообще я и сам тебе скажу: я ленивый, не очень умный и очень занудный. Но ты и свое мнение напиши тоже - мне интересно почитать будет”. Что ж. Действительно занудный, безусловно не глупый и очень самонадеянный. Наша с ним нижеследующая беседа состоялась полгода назад. Потом меня просили изменить текст - что в общем понятно: после участия в “Рождественских встречах” Пугачевой трудно поливать шоу-бизнес грязью, - Илья сам брался что-то дописывать и переписывать. Но я ничего в тексте не изменила. Не потому, что я такая вредная. Просто мне кажется: все, что он сказал в интервью, - настоящее. Оно лучше меня расскажет, какой он...
Шоу-бизнес и детская проституция - для меня это имеет одну ауру»
Илья, о вашей
группе много говорят, но вас никто не
видел. Скажи, то, что вы долгое время
нигде не светились, не давали интервью,
- это сознательная политика или?..
- Да, в общем у нас
долгое время никто интервью и не просил.
А дальше - да, это была сознательная
политика. Но не в целях рекламы, а как раз
наоборот - чтоб не опуститься до
самопродажи. Понимаешь, когда я получаю
денежку за концерт, у меня нет ощущения,
что я продаюсь. Это адекватная плата за
тяжелый труд - мой и группы. А когда речь
идет о рекламе, вот тут чувство пошлости
меня не отпускает.
У меня есть две девочки-соседки
- очень красивые девочки. Я часто слышу,
как у них из окон слышны песни “Високосного
года”, когда мы сталкиваемся во дворе,
они вежливо говорят мне: “Здрасьте”. Но
они понятия не имеют, что эти песни
написал я.
- Часть этой политики -
то, что вы до сих пор не сняли ни одного
клипа?
- Мы хотели снять клип
на “Метро”, но я все отменил. Объясню
почему. У тебя, скажем, когда ты слушаешь
эту песню, возникают какие-то ассоциации?..
Ну, вот я и не хотел, чтобы какой-то
клипмейкер-выскочка пытался наложить
свои художественные изыски на твое
святое воображение. Все равно
получилась бы ерунда, хотя для нас это
было бы большущей рекламой. Но я не хотел
продавать песню за рекламу.
- То, что ты говоришь, -
не совсем по законам шоу-бизнеса.
- А я никогда и не хотел
заниматься шоу-бизнесом. Он мне по духу
неприятен. Он совмещает в себе то, что не
должно совмещаться в принципе, -
реализацию высших творческих порывов и
цинизм, продажность. Шоу-бизнес,
торговля оружием и детская проституция
- для меня все это имеет одну ауру. Вот
скажи, у тебя есть категория людей -
социальная, профессиональная, - которые
тебе неприятны? Бомжи, например?
- Ну, бомжи неприятны, да.
Хотя был один бомж, которого я кормила.
- Вот и у меня в шоу-бизнесе
есть люди, которых я кормлю. Но по сути
дела это ничего не меняет, верно?
- Тогда почему бы не
найти себе более подходящее по духу
занятие, например, сажать цветы или
преподавать в школе?
- Да видишь ли, такое
дело, как песнесложение...
- Угу, оно - не выбирает.
- Оно как бы вынуждает
не заниматься чем-то иным. Хотя, когда я
хожу мимо школы, у меня замирает сердце.
Серьезно тебе говорю. Мечтаю заработать
много денег и пойти работать в школу
учителем. Каким возьмут. Может быть,
учителем литературы... Правда, там еще и
русский язык нужен. Но я вообще грамотно
пишу. Когда учился в одном техническом
вузе - не будем уточнять, в каком, - там
с этим строго было, преподаватель за
одну ошибку двойку ставил.
- Скажи, а как твои песни
появились на радио?
- Друг отнес. С первого
января 98-го их стали крутить на “Авторадио”.
- 98-го? А ваш дебютный
альбом - “Который Возвращается” -
вышел только в 2000-м. Почему?
- Скажем так: он
настаивался, как дорогое вино,
проверялся временем. То есть желание
выпустить альбом было и тогда, но оно
было таким - подростковым. А к весне
того года стало ясно, что его надо
выпустить. Не хочется, а именно надо, что
ему больше нечего делать на полочке у
нас в студии. Альбом был полностью готов,
единственное, что мы дописали, - это “Метро”.
Мне было важно его закончить -
несколько лет он лежал у меня на душе
тяжким грузом. Я сделал его полностью
сам: сам написал песни, сам их спел, сам
играл - то есть ребята тоже играли, но я
еще и сводил альбом, и оформлением его
занимался - всем.
- И все же там есть одна
не твоя песня - “Некий никто”.
- Это песня моего друга
- Бори Баженова. Он гениальный
исполнитель, мог бы быть популярнее всех,
кого ты знаешь. Но он не хотел шоу-бизнеса,
шоу-бизнес не хотел его. Сейчас этому
человеку уже много лет - я ходил его
слушать, когда мне было 14, а ему -
сколько мне сейчас. Он давно не пишет,
занимается чем-то весьма далеким от
музыки. Поэтому мне было важно исполнить
одну из старых его песен. “Некий никто”
был написан в 85-м году.
- На компакте ваша
группа представлена: имя, первая буква
отчества и фамилия.
- Так, на английский
манер, без всякой идеи и злого умысла.
- Но вы с ребятами,
надеюсь, друг друга не по имени-отчеству
называете?
- Иногда - по имени-отчеству,
но всегда - на “ты”. Это удобно: какие-то
дела, суета... Обратился по имени-отчеству
- сразу привлек к себе внимание.
«Я играл на пианино в пункте проката»
Где вы были раньше,
до того как стали известны?
- Во Фрязине. Или, как
говорит наш директор Маша Хопенко, “в
усратой жопе”. Маша дама фееричная, за
словом в карман не лезет.
- Да мы сейчас вроде не о
Маше.
- Нет, именно о ней, ведь
благодаря ей этот альбом и увидел свет.
- Ну, тогда давай о Маше.
- Маша - самая лучшая
женщина в мире из всех, которых я видел.
- Она твоя жена, что ли?
- Нет, она меня вдвое
старше. Мы с ней в 94-м году познакомились.
- И все же - чем ты
занимался до “Високосного года”?
- Да в общем, тем же, чем
и сейчас, - песенки писал.
- И сколько же тебе было
лет, когда ты написал первую песенку?
- Тринадцать или
четырнадцать. Наверное, она была о любви.
Точно не помню. Я вообще много чего не
помню - как все начиналось, да какие я
тогда писал песни. Вот как познакомился
с ребятами, с которыми мы потом в группе
играли, - помню. Я пришел в наш местный
клуб ДК “Факел”, там репетировал
детский ВИА. Я предложил: давайте
создадим группу, а у них просто наглости
не хватило сказать, что группа у них уже
есть. Как-то так незаметно я подвинул их
руководителя, и они практически полным
составом стали репетировать мои песни.
Один из тех ребят - Илья Сосницкий - до
сих пор играет в моей группе. Уже 11 лет.
Другой - Дима, гитарист, - ушел не так
давно. Еще до того, как все стало
раскручиваться. Нашел себе дело
серьезное, и не стало у него времени на
бессмысленное занятие моими песенками.
Сейчас официантом в Лондоне, жалеет
страшно... (Смеется.) Это Жванецкий.
- А у тебя самого никогда
не было сомнений, что песни - это именно
то, чем тебе стоит заниматься? Ведь все
же ты поступал в технический вуз...
- Да никуда я толком не
поступал. Я был совсем молоденький -
тогда все само собой складывалось. Пошли
друзья - и я пошел. Потом бросил. Не это
важно, а то, что я и тогда писал песни. И
считал это своим основным занятием, Хотя
и не постоянным. Я до сих пор занимаюсь
этим весьма эпизодически.
- Музыкальное
образование у тебя есть?
- Нет. В музыкальную
школу меня не приняли. По причине
отсутствия слуха. Меня отвел туда
дедушка, когда мне было шесть лет. У него
была знакомая в службе быта - в прокате.
Когда мы с ним ходили гулять, дедушка
заходил к ней потрепаться о жизни, и,
пока они болтали, я забирался в угол и “играл”
на стоявшем там пианино. Причем с
большим удовольствием. Поэтому дедушка
и решил отдать меня в музыкальную школу
по классу фортепиано. И очень
расстроился, когда из этого ничего не
вышло. Он, кстати, дожил до преклонных
лет и, умирая, знал, что я занимаюсь
музыкой.
- А кем тебя хотели
видеть родители?
- Моя мама всегда была
лояльна к тому, чем я занимаюсь. И сейчас
лояльна. Многие мои песни ей нравятся.
Она удивительно спокойный человек.
Звонит: приходи ко мне на суп. Я говорю: “Мама,
ну какой суп? У меня в Самаре гастроли”.
А она: “Да какие гастроли? Какая Самара?
У меня суп. Приходи”.
«Лучшая песня о любви - это у Гребенщикова или Высоцкого»
Когда «Метро» в
хит-параде «Нашего радио» заняла первое
место...
- Что я при этом
почувствовал? Меня часто об этом
спрашивают. А я ничего не почувствовал, я
в это время был на концерте и нервничал,
как обычно.
- Мне интересно, как ты
это расценил: как нечто само собой
разумеющееся - “моя песня
действительно лучшая” - или как
счастливую случайность?
- И то, и другое было.
Тогда на втором месте, кажется, была
песня Земфиры, и тоже про метро - “Она
читает в метро Набокова”. Прекрасная
песня! Хотя и моя очень неплохая. Больше
скажу, когда я ее в первый раз услышал,
меня просто расплющило, не верилось, что
я смог такое написать.
- В “Метро” есть
строчка: “Наши дети ругаются матом, нас
самих почти не осталось”. Всегда
хотелось спросить: “мы” - это кто?
- Это собирательный
персонаж: я и еще кто-то, о ком я думал, с
кем связывал эту песню. Вообще, эта тема
для меня очень болезненна. Когда я
написал “Метро”, я даже сказал себе: все,
больше никаких песен, так она меня
измучила. Тогда - в сентябре 99-го - мы
сыграли ее всего разок и закинули на
полку. “Мы” - это те, кто мог бы служить
в разведке, играть в кино, кто мог бы
совершить что-то, а сейчас тупо едет в
метро, неизвестно зачем туда, неизвестно
зачем обратно. Если сложить все, о чем
думают люди в метро, а потом вывести
среднее арифметическое - это и будет то,
о чем эта песня. А еще о любви, самой
безнадежной любви в мире.
- Кстати, именно “Метро”
считают вашей лучшей песней о любви.
- А моя “Лучшая песня о
любви” была так названа в шутку. Много
лет назад я познакомился с Александром
Викторовичем Кутиковым - басистом и
саунд-продюсером группы “Машина
времени”. Он прослушал нашу
демонстрационочку и сказал: “Илья, ну
что такое! Ты ведь вроде можешь песни
писать, а пишешь черт знает что! Напиши
такую песню, чтобы была - супер. И о
любви”. Я написал. И чтобы она ему
понравилась, вывел сверху на кассете “Лучшая
песня о любви”.
- Кутиков, кстати, в свое
время играл в группе “Високосное лето”.
- Да, невероятное
стечение обстоятельств. Когда я называл
группу “Високосный год”, я и понятия не
имел об этом. Так что не надо обвинять
меня в плагиате.
- А вас уже обвинили. В
Интернете обсуждают факт, что “Метро”
- точная копия одной из композиций
португальской певицы Сезарии Эвора.
Альбом 95-го года, песня - “Consedjo”.
- Бред какой-то. Я знаю
эту певицу. Но ее пластинка появилась у
меня всего пару месяцев назад. Я никогда
ничего не плагиатил. Хотя совпадения
бывают.
- А ты бы сам лучшей
песней о любви какую назвал?
- ...Так и не скажешь
сразу. Но я почти уверен, что это было бы
что-то из репертуара Гребенщикова или
Высоцкого. Или из стихотворений
Пастернака.
«Мне бы похудеть килограммов на десять, а то в сексе мешает»
Ведь ты не
исключаешь, что популярность ваша
пройдет и поедете вы назад, в свое
Фрязино. Чем ты тогда думаешь заниматься?
- Во-первых, я и так живу
во Фрязине. А во-вторых - откуда я знаю,
что будет потом? Я даже не знаю, что со
мной сейчас происходит. Вот концерт был
в Самаре. Прекрасно прошел. А на душе
скверно: зачем мне все это?
- Может быть, устал
просто?
- Устал... На сцене
превращаешься в некоего персонажа - как
театральный актер, только у того
диапазончик пошире. Стоишь перед
микрофоном, в руках гитара, и все идет по
сценарию - ни слова в песне изменить, ни
акценты иначе расставить.
- Ну, похулиганили бы и
изменили слова в песне...
- А мы, кстати, меняем. В
“Метро”, когда на бис поем. Там
изначально было восемь куплетов, что в
общем длинновато, но на концерте мы
иногда поем их все. Вместо слов: “Это мы
придумали Windows, это мы объявили дефолт”
- были другие.
- Какие?
- Не скажу. Придешь на
концерт - услышишь. Строчка про Windows и
дефолт появилась, когда мы песню
записывали. Уже не помню, как это вышло.
Было хорошее настроение, стали шутить. У
нас Пашка, басист, такой остряк! А Илья
Сосницкий жутко смешливый. Пашка начнет
хохмить - и его несет просто, Илья в
истерике сразу валится, а Пашка видит
это и, конечно, старается еще больше. В
момент такого “разгула” и придумались
эти слова.
Вообще мы во время
концертов с залом беседуем, просим,
чтобы нам записки присылали. Знают о нас
пока немногое - пусть спрашивают. У меня,
кстати, записки с последнего концерта с
собой. Хочешь почитаю?.. Такие интересные
есть. “Пишет вам постоянный слушатель
Сергей с подругами Светой и Светой.
Исполните, пожалуйста, песню “Валенки”.
Или вот, например: “Вы нам очень
понравились, я вас очень люблю. Целую.
Девушка с самой большой грудью”. Я эту
записку на концерте по инерции в слух
прочел, потом - ой... Пошутил вроде: ну, и
как я вас, девушка, вычислять буду?
Пришла вторая записка. С телефоном.
- Вообще поклонницы
достают?
- Страшное дело. Ждут
после концертов. Я уже стараюсь одеться,
укутаться так, чтобы не узнали, - все
равно узнают. Представляю, что начнется,
когда клип снимем... Еще записка: “Скажите,
а у вас есть дети? И ругаются ли они матом?”
- Хороший вопрос, кстати.
- Не пользуйся случаем.
Я на самом деле боюсь, что в результате
моих занятий шоу-бизнесом у меня вообще
не останется личной жизни.
- Скажи хотя бы: любимая
женщина у тебя есть?
- Я, во всяком случае, у
нее есть - это точно.
- Ты уже кое-чего добился:
песни твои народом любимы, альбом вышел...
- Мне бы вот еще
похудеть килограммов на двадцать.
- Да я вообще-то о
творческих достижениях спросить хотела...
- Или хотя бы на десять,
а то в сексе мешает. Вот тогда я буду
собой гордиться.