Освобожденный прометей шелли. Лирическая драма П.Б

Как и всякое крупное явление общественной жизни, эстетика революционного романтизма уходит корнями в далекое прошлое европейской литературы. Оценивая значение художественных традиций для прогрессивной литературы своего времени, Шелли писал: «Мы все греки. Наши законы, наша литература, наша религия, наши искусства имеют свои корни в Греции».

Итак, сам автор лирической драмы «Прометей освобожденный» признает, что новые произведения строятся на основе древней литературы. Шелли обращается в своем произведении к древнейшей народной легенде о Прометее, получившей свое классическое воплощение в трагедии Эсхила «Прометей прикованный».

Образ Прометея – это образ бунтаря-спасителя. Недаром, Маркс назвал Прометея самым благородным святым и мучеником в философском календаре.

Прометей – это действительно очень удобный герой, для того, чтобы передать некие революционные мотивы, поэтому его и выбирает Шелли. Но следует ли он сюжетной линии легенды о Прометее? Разве его Прометей - такой же, как в древнем мифе?

Герой Прометей, его черты, его характер – все это нравится Шелли. Сам миф о Прометее – это некая маска, за которой Шелли прячет свои идеи. В то же время эти идеи достаточно легко читаемы как раз из-за того, что это миф о Прометее – герое, который олицетворяет борьбу и благородство.

Основная часть

«Прометей освобожденный» начинается с предисловия Шелли, в котором объясняет, почему его Прометей именно такой.

«Греческие трагики, заимствуя свои замыслы из отечественной истории и мифологии, при разработке их соблюдали известный сознательный произвол. Они отнюдь не считали себя обязанными держаться общепринятого толкования, или подражать, в повествовании и заглавии, своим соперникам и предшественникам» .

Итак, сам Шелли подчеркивает, что греки были достаточно вольными в трактовке событий, и это оценивается им положительно.

«Прометей» Эсхила предполагал примирение Зевса с его жертвой, как благодарность за открытие тайны – опасности, угрожавшей его власти от вступления в брак с Фетидой. Фетиду отдали в жены Пелею, а Прометей был освобожден Гераклом с соизволения Зевса. Чем же Шелли не нравится именно такой сюжет?

П.Б. Шелли с самого начала отвергает возможность примирения Прометея с Зевсом, на которую рассчитывал Эсхил.

«Если бы я построил мой рассказ по этому плану, я не сделал бы ничего, кроме попытки восстановить утраченную драму Эсхила, и если бы даже мое предпочтение к этой форме разработки сюжета побудило меня лелеять такой честолюбивый замысел, одна мысль о дерзком сравнении, которую вызвала бы подобная попытка, могла пресечь ее». Итак, Шелли не устраивает пустое подражание, это не творчески и не «по-гречески». Также его и не устраивает то, что произведение будут сравнивать с ранее созданным и скорее всего найдут первый вариант пересказанного мифа более удачным.

Однако все же это не главная причина. Дело в том, что Шелли не может согласиться с такой развязкой мифа, которую предлагает Эсхил: «примирение Поборника человечества сего Утеснителем». Образ Прометея – это тип нравственного высшего и умственного совершенства, повинующийся самым чистым и бескорыстным побуждениям, которые ведут к самым прекрасным и благородным целям. Для Шелли нелогично, что Прометей может отказаться от гордого своего языка и робко склониться перед торжествующим и коварным соперником. Ведь так бы исчез моральный интерес вымысла, столь мощным образом поддерживаемый страданием и непреклонностью Прометея.

В тоже время Шелли отрицает дидактизм своего произведения, т.к. его «задачей до сих пор было – дать возможность наиболее избранному классу читателей с поэтическим вкусом обогатить утонченно воображение идеальными красотами нравственного превосходства» .

Конфликт между Титаном и Зевсом носит у П.Б. Шелли непримиримый характер. Прометея Шелли мы видим уже прикованным к скале. Он напоминает Зевсу, что помог ему завоевать трон. А тот ему ответил тем, что насылает на него мучения и на людей. Покориться же Зевсу титан не намерен, хотя его тело терзает по воле Зевса кровожадный орел, а ум и душу – фурии. Он верит и надеется, видит свое предназначение «быть опорой, спасителем страдальца-человека». Он намерен идти до конца.

Изначально Прометей и в сюжетной концепции мифа, и у Шелли – непреклонен перед лицом судьбы. Однако в мифе титан соглашается выдать Зевсу тайну, чтобы освободиться. Т.е. фактически идет на сделку со Злом ради собственной выгоды. Прометей Шелли на такое не пойдет. Прометей отказывается покориться тирану. Он верит, что «любовь, свобода, правда» восторжествуют, он вспоминает свое страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падет и возмездие - бесконечная мука вечного одиночества - постигнет его.

Зевс в изображении П. Б. Шелли предстает воплощением социального зла, угнетения, - старается внушить себе, что все по-прежнему спокойно в его царстве, но дух всенародного возмущения подрывает его могущество, нарушает его покой.

Моей безмерной силе все подвластно,

Лишь дух людской, огнем неугасимым.

Еще горит, взметаясь к небесам,

С упреками, взметаясь к небесам,

С упреками, с сомненьем, с буйством жалоб,

С молитвой неохотной – громоздя

Восстание, способное подрыться

Под самые основы нашей древней

Монархии, основанной на вере

И страхе, порожденном вместе с адом.

шелли прометей освобожденный драма

Зевс противник Прометея, тот самый тиран, который буквально мешает жить людям. Прометей идет до конца – и он смог выстрадать низвержение Зевса, пришел его час расплаты за содеянное.

Исследователи творчества английского романтика утверждали, что «раздираемый противоречиями мир Зевса в «Прометее» - это универсальный «архетипический» образ мира, живущего по законам насилия» .

Это утверждение я понимаю так. Зевс, бог неба, - царство воли и власти.

Вооруженный грозным оружием - молнией, - он был властелином Неба, богом Дождя, повелителем Туч. Он был могущественнее всех остальных богов, вместе взятых. Зевс управлял всем. Он был главным богом и обладал личными качествами, свойственными властным отцам, царям.

И все же не был он ни всемогущим, ни всеведущим.

Божественный Зевс во всей своей славе является нам как свет и несет свет и осознание людям. В темном же своем проявлении он выступает как враг жизненной силы, - закостеневший в правилах и законах, сопротивляющийся любым переменам, боящийся любого изменения статус-кво.

Муки, претерпеваемые Прометеем, не сломили его волю, помогли преодолеть чувство ненависти к мучителю. Он верит, что «любовь, свобода, правда» восторжествуют, он вспоминает свое страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падет и возмездие - бесконечная мука вечного одиночества - постигнет его. Прометея не пугают ни физические мучения, ни фурии, терзающие его ум и душу. Он твердо верит в свое предназначение: «быть опорой, спасителем страдальца-человека».

Отвергая всевластие Зевса, Прометей у Шелли ополчается и против человечества. Охваченный жаждой возмездия за его слабости и грехи, герой должен сам пережить духовный катарсис, исцелившись от ненависти. Лишь тогда исполнится его мечта о сообществе людей, которые более не знают эгоцентричности, покорности угнетению и жажды компромисса.

Человеческому роду уготована вечная весна, однако для этого необходимо, чтобы своим верховным божеством люди признали любовь, покончив с духовным рабством, вызывающим горечь и презрение у титана, похитившего огонь.

Бунт Прометея, наделенного истинной мощью духа, которая позволила ему выдержать все испытания, ниспосланные Зевсом (орел, терзающий прикованного к скале героя, фурии с железными крыльями, испепеляющая молния), носит, однако, трагический и обреченный характер. Им движет лишь мысль о противоборстве, оправдывающем и насилие, и зло, так как нет иного способа воздействовать на косную и трусливую человеческую природу. Низвергая тирана, Прометей отчасти уподобляется ему в своих усилиях радикально переменить порядок вещей.

Лишь после того как титан начинает осознавать собственную причастность к человеческой семье и готов взвалить на свои могучие плечи страдания всех, Прометей обретает черты истинного героя. Тем самым, освобождаясь от ненависти, Прометей (по мысли автора) освобождается от власти Зевса.

Драматическая коллизия Прометея и Зевса приобретает у романтика вселенские масштабы. В отличие от просветителей, Шелли, как и утопические социалисты, рассматривает историю не как цепь ошибок и заблуждений, но как закономерное, хотя и трагическое для человечества, поступательное движение. Общественная среда играет в их исторических концепциях значительно более активную роль. В то же время, не признавая классовой и политической борьбы и ограничивая борьбу за переустройство общества пропагандой своих идей, утопические социалисты оставались в своем понимании истории на позиции идеализма: «неустойчивость – этот постоянный, заметный для современного читателя, но незаметный для автора переход от материализма к идеализму». Так, важно отметить, что у Шелли доминирующим является убеждение, что только после освобождения человечества от социального рабства станет возможным нравственное «возрождение» человека. Итак, уже сейчас очевидно, что идейная структура у «Прометея освобожденного» сложнее, чем у его первоосновы, что и логично – литература развивается.

Действительно народная легенда претерпевает в истолковании Шелли серьезные изменения. Он насыщает ее новым историческим содержанием. Как выдающееся произведение своего времени, «Освобожденный Прометей» Шелли явился выражением не только национального – английского или итальянского – но и общеевропейского опыта освободительной борьбы против феодальной реакции и капиталистического гнета. Отсюда – широкий охват явлений в « Освобожденном Прометее», где действие развертывается на необъятном фоне всего мироздания. Шелли словно со скалы, где прикован его герой, видит как на ладони многообразные страдания человека. «Взгляни с высот на Землю, смотри, там нет числа твоим рабам», - восклицает он устами Прометея.

Общечеловеческое значение этой драматической коллизии заключается в том, что причины мучений Прометея Шелли исторически объяснимы: они коренятся в положении угнетенных народов. Зрелище народных бедствий, порабощение и эксплуатация, разорение, голод, нищета широких трудящихся масс – вот что терзает Прометея.

Видишь мертвые поля.

Видишь, видишь вся земля

Кровью залита…

Шелли создавал «Освобожденного Прометея» в обстановке подъема национально-освободительного и рабочего движения в Европе, которое росло, несмотря на противоборствующие силы реакции. Это и определило пафос «Освобожденного Прометея». Пафос Шелли – пафос не страданий, как у Эсхила, а пафос борьбы и победы.

Образ Прометея у Шелли несет в себе ту идею, что только борьба с политической тиранией и гнетом всех видов может спасти народ от одичания и гибели. Мужественный характер Прометея заключает в себе реальные героические черты, присущие самым передовым людям эпохи - черты революционеров-республиканцев.

Подобно этим лучшим и единственным тогда представителям народа, в одиночку боровшимся с гнетом реакции, герой драмы Шелли один на один бесстрашно

…вступил в борьбу

И встал лицом к лицу с коварной силой

Властителя заоблачных высот,

Насмешливо глядящего на Землю,

Где стонами измученных рабов

Наполнены безбрежные пустыни.

Он смеется над пытками и истязаниями, которым его подвергает Юпитер. Силы свои Прометей черпает в борьбе народов. И драма развивается в обстановке напряженной борьбы, в которую втянуты все силы вселенной:

Вот обманутый народ

От отчаянья восстал,

Полднем ярким заблистал,

Правды хочет, правды ждет,

Воли дух его ведет.

Символическая сущность философско-образных обобщений П. Б. Шелли в том, что образ Прометея, человеколюбца и борца против тирании богов, воплощение разума, преодолевающего власть природы над людьми, стало символом борьбы за освобождение человечества. Так, например, по словам Маркса, признание Прометея - «по правде, всех богов я ненавижу»- есть ее (т.е. философии) собственное признание, ее собственно изречение, направленное против всех небесных и земных богов…»

Разумеется, глубоко религиозный Эсхил в условиях раннего рабовладельческого общества не мог полностью раскрыть ту революционную и богоборческую проблематику, которая им самим же была намечена.

Таким образом, Шелли продолжает «революционную тему» в своем «Прометее», только теперь уже разрабатывается чисто тираноборческая тематика, и у Шелли она ярко выражена.

Свергая Зевса с трона, Демогоргон произносит замечательные слова, выражающие самые заветные думы лучших умов того времени: «На небесах тебе преемника не будет». Эта фраза имеет иносказательный смысл. В условиях суровой цензуры того времени поэт не мог писать о том, что и на земле исчезнет насилие, но именно такой смысл он вложил в эту фразу и именно так его и понимали современники. Недаром в предисловии к драме Шелли писал: «...свои мысли автор мог бы выразить фразой: „Надо изменить весь мир"».

Для раскрытия замысла П. Б. Шелли в драме задействованы такие персонажи, как Демогоргон, Азия, Геракл, Земля, Дух Часа.

Образ Азии , как воплощение образа земной красоты, достаточно важен в «Прометее освобожденном». Прометея поддерживает не только вера в свою правоту и веру в людей, но и любовь к возлюбленной Азии. Она и поддерживает Прометея, единственным утешением для титана являются его воспоминания о ней, его возлюбленной, прекрасной океаниде. Также именно ей доверяется автором важная встреча с неким Демогоргоном. Именно Азия идет к Демогоргону, который достаточно интересно судит о мире и Зевсе.

Демогоргон – это также еще один образ-символ в драме Шелли. Интересно, что Demogorgon (Демогоргон) - греческое имя дьявола, не должное быть известным смертным. Демогоргон - «мощный мрак», не имеющий «ни ясных черт, ни образа, ни членов». Это нечто, выражающее, по-видимому, Зло. Когда он приходит к Зевсу, то называется себя «вечностью». Что это? Вечное зло? Вечно его существование? Именно он предлагает Зевсу сойти с ним в вечную тьму, таким образом, освобождая Прометея и людей от гнета тирана, ведь час к этому пришел. Т.е. образ Демогоргона – это образ справедливого карающего Зла (что, конечно, не могло быть в мифологии), это не бог подземного мира Аид, это нечто высшее, что может покарать Зевса.

Час свержения Зевса пришел, за ним является Демогоргон – и Зевс падает вниз в мрак. Радость охватывает богов при вести о падении тирана. На колеснице Духа Часа в Кавказские горы спускаются Азия и Пантея . Геракл освобождает Прометея от цепей, Прометей несказанно счастлив видеть прекрасную возлюбленную Азию, строит планы новой радостной жизни для себя и спасенных им людей. Земля рассказывает ему и Азии о своих мучениях, когда повсюду на ней властвовал дух вражды.

Ко всеобщей радости Дух Часа сообщает, что после падения тирана-самодержца среди людей произошли большие перемены: «презрение, и ужас, и ненависть, и самоуниженье во взорах человеческих погасли», «исчезли ревность, зависть, вероломство»...

Финал «Освобожденного Прометея» написан в духе социально-утопических взглядов Шелли. Суть поэтической утопии, которой завершается драма - картина освобождения человечества.

Терпевший одну неудачу за другой в своих попытках созидания утопии, Прометей лишь в заключительных актах драмы постигает, что насилие неспособно преобразовать мир, сотворенный деспотией, в прекрасное царство справедливости и свободы.

Обретение этого царства, в котором исчезнут сословия и нации и каждый человек станет полноправной личностью, наделенной творческими устремлениями, требует нравственного подвига. Прометей явил пример, который останется притягательным навеки.

Новое, что вносит Шелли в тему Прометея, тесно связано с одной из сильнейших сторон его социальной мысли: его верой в прогресс, в торжество возмездия тиранам за все муки человечества. Полнее, чем в каком-либо другом его произведении, отразилась здесь идейная близость поэта к утопическом социализму, с которым его связывает не только острая критика буржуазных отношений, но и взгляд на сам исторический процесс.

Мечты о будущем поэт воплощает в чудесные поэтические образы:

Увидел я, что больше нет насилья,

Повсюду будет вольным человек,

Брат будет равен брату, все преграды

Исчезли меж людьми; племен, народов,

Сословий больше нет, в одно все слились,

И каждый полновластен над собой...

Свобода, равенство и братство соединили нации в единую семью. Небывалый расцвет наук и искусства позволил превратить пустыни в сады, подчинить воле человеческого разума и реки, и моря, избавить народы от болезней, труд стал приятной и почетной обязанностью прекрасных и мудрых людей будущего. Несомненно, оптимистические идеи Шелли были тесно связаны с романтическими устремлениями поэта.

Заключение

В лирической драме «Освобожденный Прометей» вновь была разрешена важная для демократии 20-х годов XIX в. проблема восстания и свержения реакционных властей с помощью физической силы: Геракл, олицетворение мощи революционного народа, освобождает узника Юпитера - Прометея, разбивая его цепи.

Грозные события 1819 г. в Испании, Италии и далекой Англии, крайнее обострение классовой борьбы, выразившееся в ряде кровавых конфликтов (Питерлоо, Тайн и Уир),- все это заставляло художника взглянуть на природу общественных отношений более трезво, более реально изобразить борьбу сил прогресса с силами деспотии, стоящими на страже «феодальной дикости».

Заслуживает внимания концепция творчества Шелли, предложенная И. Г. Неупокоевой. Отталкиваясь от общеизвестной мысли о том, что «целостность и новаторство „Освобожденного Прометея", внутренний смысл которого был „глубоко революционен" (Луначарский), определялись историческим оптимизмом представления поэта о будущем обществе», исследователь полагает, что именно в «Освобожденном Прометее» наиболее полно и поэтично преломились идеи утопического социализма и радикально-демократические мысли о возможности социальной борьбы.

«Освобожденный Прометей» есть утопия счастливого будущего, путь к которому, по мысли поэта, долог и труден, исполнен мук и потрясений, требует героического терпения и мужественного противостояния злу и лежит через духовное возвышение человечества. Космической грандиозности сюжета драмы, благородству исповедуемых в ней идеалов соответствует возвышенный строй поэтической речи. Язык «Прометея» приподнят над обыденным уровнем благодаря напряженной эмоциональности и концентрированной, порой даже избыточной образности. Поэтическая речь Шелли порывиста и стремительна; она отражает динамизм и диалектичность его восприятия мира.

Литература

1. Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XIX века.: Энциклопедическое издание. / Ред. и сост. В.И. Новиков – М.: «Олимп»; ООО «Издательство ACT», 1996.

2. Дьяконова Н.Я., Чамеев А.А. Шелли. - СПб, 1994.

3. Лирика Шелли. Вступительная статья Б. Колесникова. - М.: Гослитиздат, 1957.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. - М.: Высшая школа, 1956.

5. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т.I. – М., 1974.

6. Неупокоева И. Г. Революционно-романтическая поэма первой трети XIX века.

7. Соловьева Н.А, Колесников Б.И. История зарубежной литературы ХIХ века / Под ред. Н.А.Соловьевой.- М.: Высшая школа, 1991.

8. Шелли П. Б. Маскарад анархии. Освобожденный Прометей./ Перевод: Бальмонт К. Д - М.: Директ-Медиа, 2010.

Лирика Шелли. Вступительная статья Б. Колесникова. - М.: Гослитиздат, 1957.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т.I. – М., 1974.

Шелли П. Б. Маскарад анархии. Освобожденный Прометей./ Перевод: Бальмонт К. Д - М.: Директ-Медиа, 2010.

Шелли П. Б. Указ.соч.

Дьяконова Н.Я., Чамеев А.А. Шелли. - СПб, 1994. - С. 97

Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XIX века.: Энциклопедическое издание. / Ред. и сост. В.И.Новиков – М.: «Олимп»; ООО «Издательство ACT» , 1996.

Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. - М.: Высшая школа, 1956.

Соловьева Н.А, Колесников Б.И. История зарубежной литературы ХIХ века / Под ред. Н.А.Соловьевой.- М.: Высшая школа, 1991.

Неупокоева И. Г. Революционно-романтическая поэма первой трети XIX века. С. 341

Введение Как и всякое крупное явление общественной жизни, эстетика революционного романтизма уходит корнями в далекое прошлое европейской литературы. Оценивая значение художественных традиций для прогрессивной литературы своего времени, Шел

Перси Биши Шелли

«Освобождённый Прометей»

Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом.

Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упрёки, обращённые к верховному богу, Юпитеру. Прометей напоминает самодержцу, что некогда помог ему взять власть над богами, за что Юпитер отплатил ему чёрной неблагодарностью. Он приковал титана к скале, обрёк его на мучения: его тело терзает по воле Юпитера кровожадный орёл. Но этого ему показалось мало. Он возненавидел и людей, которым Прометей даровал огонь и светоч знания, и теперь насылает беды на все человечество. Однако Прометей отказывается покориться тирану. Он верит, что «любовь, свобода, правда» восторжествуют, он вспоминает своё страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падёт и возмездие — бесконечная мука вечного одиночества — постигнет его. Прометея не пугают ни физические мучения, ни фурии, терзающие его ум и душу. Он твёрдо верит в своё предназначение: «быть опорой, спасителем страдальца-человека». Единственным утешением для титана являются его воспоминания о возлюбленной, прекрасной океаниде Азии. Пантея сообщает ему, что любящая его Азия неизменно ждёт его в Индии.

Явившись Азии, Пантея говорит о любви к ней Прометея. Азия предаётся воспоминаниям о прошлой любви и мечтам о воссоединении с любимым.

Вместе с Пантеей Азия идёт в пещеру, где восседает Демогоргон — «мощный мрак», не имеющий «ни ясных черт, ни образа, ни членов». Азия вопрошает Демогоргона о том, кто создал мир, мысль, чувства, преступление, ненависть и все, присущее земной жизни, и на все вопросы Демогоргон отвечает одинаково: самодержавный Бог. Но кто тогда господин Юпитер, вопрошает Азия, и Демогоргон говорит: «Все духи — если служат злу, — рабы. / Таков иль нет Юпитер — можешь видеть».

Почувствовав надежду на освобождение от тиранической власти Юпитера, Азия спрашивает, когда падут оковы Прометея. Однако Демогоргон опять отвечает неясно, перед Азией проносятся туманные видения.

Тем временем на небесном престоле Юпитер наслаждается своим могуществом. Единственное, что раздражает его, — это непокорство человека, подрывающего его самодержавную власть.

На колеснице Часа является ему мрачный Демогоргон. «Кто ты?» — спрашивает Юпитер и слышит в ответ: «Вечность». Демогоргон предлагает Юпитеру следовать за ним в вечную тьму. Возмущённый Юпитер осыпает его проклятиями, но Час настал — он низвергнут с трона, стихии, к которым он взывает, ему не подчиняются более, и он падает вниз, во мрак.

Радость охватывает богов при вести о падении тирана. На колеснице Духа Часа в Кавказские горы спускаются Азия и Пантея. Геркулес освобождает Прометея от цепей, Прометей несказанно счастлив видеть прекрасную возлюбленную Азию, строит планы новой радостной жизни для себя и спасённых им людей. Земля рассказывает ему и Азии о своих мучениях, когда повсюду на ней властвовал дух вражды.

Ко всеобщей радости Дух Часа сообщает, что после падения тирана-самодержца среди людей произошли большие перемены: «презрение, и ужас, и ненависть, и самоуниженье во взорах человеческих погасли», «исчезли ревность, зависть, вероломство»… Спустившись на землю, Прометей и Азия слышат, как Духи Разума людского воспевают торжество свободы и любви. Чудесные видения проносятся перед ними, и среди них — прекрасный Дух Земли, дитя Азии. Земля описывает невероятное преображенье мира: «…Болото мысли, спавшее от века, / Огнём любви возмущено… / …Из многих душ единый дух возник».

И наконец, представший перед ними Демогоргон, воплощение вечного мрака, возвещает, что благодаря Сыну Земли наступило царство Терпения, Мудрости, Нежности, Доброты. И в этом царстве править будет Красота.

В романтической утопии «Освобожденный Прометей» сказание одет о титане Прометее, которого верховный бог Юпитер, отплатив черной неблагодарностью, приковал цепями в ущелье ледяных скал Кавказа. А орлу приказал кровожадно терзать его тело. Когда-то Прометей помог Юпитеру стать возведенным на небесный трон. И вот теперь получает «награду» за свои старания. У ног титана находятся две океаниды - Иона и Пантея. Они слушают все возгласы титана, обращенные к тираническому богу. Юпитер люто ненавидит людей, которым дарован огонь Прометея, и шлет на них беды. Однако Прометей верит в торжество свободы и любви, а также, в падение, вечную муку и одиночество тирана. Титан не боится фурий, которые терзают его душу и ум. Ему не страшны физические мучения. Он верит в свою миссию быть спасителем и надеждой для людей. Прометей безумно любит океаниду Азию. Получает от Пантеи сообщение о том, что Азия будет ждать его в Индии. В свою очередь, для Азии Пантея приносит весть о любви к океаниде титана. Наша океанида с теплом и любовью вспоминает Прометея.

Две океаниды Азия и Пантея отправляются в пещеру, где царствует и повелевает существо «мрака, без лика и образа» - к Демогоргону. Азия спрашивает об истории возникновения всех человеческих чувств, о том, кто является создателем мира, как родились мысли, чувства, эмоции. И, таким образом, узнает о Боге самодержавном. Но у Азии, логически, появляется следующий важный вопрос о том, кем тогда является Юпитер? Демогоргон ей очень туманно отвечает. И океанида, со всего услышанного, делает выводы, что Юпитер является богом зла. Исходя из повествований повелителя мрака, Океанида надеется, что власть тирана падет. Но когда будет освобожден Прометей? И Демогоргон снова отвечает загадочно. Азию посещают видения.

В небесах Юпитер упивается могущественной властью. Раздражает человеческое непокорство. Это непокорство очень подрывает власть бога-самодержца. Появляется Демогоргон на колеснице Часа и приглашает проследовать в вечную тьму, потому, что бог зла свергнут и стихии ему более не покоряются. Боги ликуют от услышанной новости, Геркулес отправляется вызволять Прометея. Титан с Азией безумно счастливы и рады воссоединению. Прометей печально слушает рассказ Земли о ее мучениях, о часе, когда всюду на ней царствовал вражеский дух.

Дух Часа приносит весть о том, среди людей, наконец, гаснут ненависть, ужас, презрение, вероломство и зависть. Когда Прометей с Азией спустились на землю, то услышали, как человеческие Духи Разума воспевают хвалебные песни во имя торжества любви и свободы. Повсюду вокруг них кружат чудные видения. Это проносится дитя океаниды Азии, прекрасный Дух Земли. Земля поведала о чудесном перевоплощении мира, что человечество словно спало. Теперь же оно разбужено огнем любви. А их души, пропитанные добром, словно сливаются воедино.

Теперь перед ними предстает Демогоргон. Он является воплощением вечного мрака. Он приносит весть о том, что теперь будут править Доброта, Мудрость, Нежность и Терпение. Их правление наступило благодаря Сыну Земли.

Филология

Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 1 (2), с. 83-86

Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, Самара

Поступила в редакцию 09.12.2011

Анализируется лирическая драма П.Б. Шелли «Освобожденный Прометей». Особое внимание уделяется воззрениям поэта на проблему изменений в космической жизни и в истории человечества.

Ключевые слова: П.Б. Шелли, «Освобожденный Прометей», английская литература, романтизм.

Образ титана Прометея - один из самых популярных в литературе и искусстве античности и Нового времени. Традиционно он интерпретируется как образ демиурга - создателя людей - или культурного героя - их благодетеля, а также как образ богоборца, восставшего против неправедного правления олимпийских богов. Однако в истории литературы имеется пример другого подхода к трактовке этого образа: английский романтик П.Б. Шелли в своей лирической драме «Освобожденный Прометей» (1819) рассматривает историю этого героя не столько в социальном или антропологическом аспекте, сколько в космологическом. События мифа о плененном титане у Шелли затрагивают жизнь универсума в целом, а не только взаимоотношения богов и людей. Чтобы понять, каким образом английский поэт интерпретирует взаимоотношения мироздания и судьбы этого героя, и, в целом, как он понимает закономерности существования универсума, обратимся к его лирической драме.

Исследователи творчества Шелли иногда видят в «Освобожденном Прометее» вполне законченную античную, а конкретнее - неоплатоническую, картину мира (такова позиция Л. Винстенли или Д. Кин-Хели ). Представляется, однако, что созданный английским поэтом миф только частично совпадает с античной концепцией бытия, расходясь с ней в существенных моментах.

Одна из главных проблем драмы - это вопрос о характере противостояния добра и зла в мироздании. Земля в драме говорит Прометею: Знай, что есть / Два мира: жизни мир и бледной смерти. / Один из них ты видишь, созерцаешь, / Другой сокрыт в глубинах преисподних, / В туманном обиталище теней / Всех форм, что дышат, чувствуют и мыслят, /Покуда смерть

их вместе не сведет / Навек туда, откуда нет возврата (Пер. К. Бальмонта) .

Источник этих представлений прямо указывается в монологе Земли, утверждающей, что из людей эта истина впервые открылась мудрому Зороастру . В зороастризме - религии Древнего Ирана - понятие добра синонимично понятию жизни, в том числе и природной, а зло - это распад жизни, смерть и небытие. В драме Шелли природа, в связи с заточением Прометея и установлением Юпитером неправедного порядка, пребывает в упадочном состоянии. Азия, например, следующим образом говорит о Земле: И если / Ты только тень прекраснейшего духа, / И если запятнала язва зла / Красивое и слабое созданье, - / Я все-таки готова ниц упасть / И перед ним и пред тобой молиться .

Лишь после освобождения Прометея природа обретает совершенство, что явствует из монолога Земли: Отныне в лоне ласковом моем / Все детища мои, растенья, рыбы, / Животные, и птицы, и семья / Ползучих форм и бабочек цветистых, /Летающих на радужных крылах, / И призраки людские, что отраву / В груди моей увядшей находили, - / Теперь взамену яда горьких мук / Найдут иную сладостную пищу... .

События такого космического масштаба, влияющие на качество природной жизни в целом, не предусмотрены в античной космологии, в которой чувственный космос, несмотря на материальную составляющую, является законченным и совершенным произведением. Движение этого космоса - не историческое, а круговое, он находится «в состоянии вечного круговращения, которое дает ему возможность и вечно двигаться, и вечно оставаться на том же самом месте, и вечно довлеть самому себе, воз-

вращаясь в своем вечном движении к самому же себе» .

Описываемое Шелли преображение природы - это переход от одной эры к другой, необратимый переход. «Освобожденный Прометей» заканчивается наступлением Золотого века -совершенно новой для мироздания и человечества эпохи. Изменяется абсолютно все от малого до великого; вот, например, наблюдение Духа Земли: Вдруг змеи, саламандры и лягушки, / Немного изменивши вид и цвет, / Красивы стали; все преобразилось; / В вещах дурное сгладилось.... . А Дух Часа заявляет: Свет солнца вездесущий, тонкий воздух / Таинственно везде преобразились, / Как будто в них растаял дух любви / И слил их с миром в сладостном объятье .

Л. Винстенли видит влияние Платона в этих описаниях изменений в природе, а именно -влияние излагаемой в диалоге «Политик» концепции чередования различных периодов в существовании космоса . Однако представляется, что рассказ Платона о том, что «Бог то направляет движение Вселенной, сообщая ей круговращение сам, то предоставляет ей свободу», после чего «это движение самопроизвольно обращается вспять» , мало согласуется с драмой Шелли о закате неправедного правления и начале гармоничной эпохи. У Платона в этом диалоге добро и гармония приходят в мир благодаря воздействию Бога, а зло возникает в периоды инерции: «Когда же космос отделился от Кормчего, то в ближайшее время после этого отделения он все совершал прекрасно; по истечении же времени и приходе забвения им овладевает состояние древнего беспорядка, так что в конце концов он вырождается...» . Потом Кормчий вновь берет управление в свои руки, и космос опять приходит в порядок . В драме Шелли, напротив, упадок космоса возникает не от отсутствия распорядителя, а от тиранической власти Юпитера, начало же новой эры ознаменовано началом процесса самоорганизации мироздания на основе универсального принципа любви. Земля в финале говорит: О, счастье! Уничтоженьем зло / Исчерпано; растаяло; прошло; / Все выпито, как стадом ключ в пустыне; / И небеса уже не те, / И в беспредельной пустоте / Любовь - любовь горит отныне .

В целом, в «Освобожденном Прометее» нельзя обнаружить большого сходства ни с неоплатоническим учением, ни с космологическим мифом из платоновского «Политика». Зороастризм же, повлиявший на представленную в драме концепцию добра и зла, отразился и в

других существенных моментах произведения. Главное, что сближает драму Шелли с вероучением зороастризма, - это изображение природы как участницы всемирной борьбы света и тьмы, жизни и смерти, борьбы, которая должна пройти через несколько исторических стадий и завершиться полным преодолением зла, а значит, торжеством жизни. Эпоха разделения - так называется этот последний период в истории мира - будет временем, когда материальный космос освободится от всех недостатков, связанных со смертностью живых существ. Нечто подобное можно увидеть и в финале «Освобожденного Прометея», где чувственная природа в содружестве с человечеством образует единство, свободное от любых изъянов (хотя Шелли и оставляет в этом мире смерть, стараясь, однако, сделать ее воздействие на живых существ совершенно безболезненным). Земля в драме говорит: Теперь душа людей слилась в одно / Любви и мысли мощное звено /И властвует над сонмом сил природных, / Как солнце в бездне голубой /Царем блистает над толпой / Планет и всех светил свободных .

Обретенное мирозданием единство должно положить конец истории, поскольку всякое поступательное движение теперь становится излишним - ведь совершенство достигнуто. Время теперь неотличимо от вечности, любовь соединила все разрозненные жизни, и, казалось бы, этот универсум стал земным отражением платонического и неоплатонического мира идей, но такое сопоставление представляется оправданным только с серьезными оговорками. Космос в платонической философии обладает всеми своими превосходными качествами, поскольку существует еще и умопостигаемая сфера, которая наделяет его ими, тогда как в «Освобожденном Прометее» космос изображается как самодовлеющий. Присутствующее в нем идеальное начало не указывает на более высокие сферы бытия, а замыкается в его пределах. Не случайно жизнь богов в этой драме не только обусловливает происходящие в природе процессы (что с античной точки зрения вполне соответствует роли богов в мироздании), но и, с другой стороны, протекает исключительно в границах природы и видоизменяется вместе с ней. Иными словами, боги в «Освобожденном Прометее» находятся внутри космоса как одушевляющие его (а может быть, и одушевляемые им) силы, но не пребывают за его границами как формообразующие принципы - платоновские идеи. Прометей, Азия, Пантея, Иона, не говоря уже о Земле или Океане, настолько тесно связаны с жизнью природы, что совершен-

ствуются вместе с ней. Рисуя будущее свое и друзей в чудесной пещере, Прометей говорит: ...Мы будем / Упорством слов любви и жадных взглядов / Искать сокрытых мыслей, восходя / От светлого к тому, в чем больше света, / И, точно лютни, тронутые в бурю / Воздушным поцелуем, создадим / Все новых-новых звуков гармоничность... .

Эти планы героя свидетельствуют о том, что для богов в этом мире возможно большее или меньшее совершенство, что они еще могут достичь полной гармонии, которой были лишены, что еще раз подтверждает мысль о том, что мироздание в «Освобожденном Прометее» выстроено не по неоплатонической модели. Лежащий в его основе дуализм добра и зла, которые борются друг с другом в пределах одного мира, не идентичен неоплатоническому дуализму идеального и материального начал, которые гармонично сосуществуют.

Положительные изменения в природе в драме Шелли происходят параллельно с благотворными переменами в человеческом обществе. После освобождения Прометея - защитника людей - не только природа, но и общество становятся идеальными: ... Отныне / Повсюду будет вольным человек, / Брат будет равен брату, все преграды / Исчезли меж людьми; племен, народов, / Сословий больше нет; в одно все слились, / И каждый полновластен над собой; / Настала мудрость, кротость, справедливость... .

Свое стремление объединить жизнь природы с человеческим миром Шелли осуществляет, провозглашая общие цели для человечества и природного универсума и включая природу в историю. На первый взгляд, это прямо противоположно античному пониманию, согласно которому жизнь человека хотя также мыслится вне отрыва от природы, но этот союз покоится на других основаниях. Здесь человеческое существование не рассматривается как что-то отличное от природной жизни со всеми ее закономерностями. А.Ф. Лосев пишет об этом: «Ярким показателем <...> природного, вполне астрономического представления о человеческой личности и ее судьбе является общее орфико-пифагорейское, платоническо-неоплатоническое учение о мировом круговороте душ и их перевоплощениях, учение, вполне аналогичное тоже общеантичному учению <...> о круговороте вещества в природе» . Итак, для античности история человека (а значит, и человечества) - это «антиисторическая история души, сущность каковой заключается только в круговороте природных процессов.» , Шелли же, напротив, хочет придать природе линейную динамику, подобную линейному движению человеческой жизни и истории. Но это желание поэта противоречит его излюбленной идее о наступлении для человечества и для природы эпохи совершенства. Когда идеал будет достигнут, всякое дальнейшее линейное движение утратит смысл и жизнь людей станет протекать только в соответствии с природными процессами. Так, в творчестве Шелли возникает парадоксальная ситуация: стремясь приобщить природу к истории человечества, он вместо этого в своем «Прометее», в конечном итоге, освобождает человечество от истории и, следовательно, превращает его в подобие природы.

Таким образом, представленное здесь мироздание напоминает одновременно и античную, и зороастрийскую картину мира. Поэт не объясняет в этой драме причины происхождения зла, но очевидно, что, в отличие от неоплатонизма, в котором отсутствует представление о моменте возникновения зла (как отсутствует и точка отсчета возникновения универсума), в мире, подобном изображенному в «Освобожденном Прометее», такой момент должен присутствовать. Как было сказано, его нет в этой драме, но в другом произведении Шелли имеется рассказ о начале борьбы добра и зла: речь идет о ранее написанной поэме «Возмущение ислама» (1817). В целом, эта поэма почти не затрагивает натурфилософскую проблематику, а касается вопросов общественного устройства, но, как это характерно для Шелли, несовершенства социума здесь обусловлены несовершенством космоса, в котором изначально столкнулись две силы, порожденные неким неопределенным источником бытия - Ничем («Ничто родило их, Ничто пустое» ). В самом начале времен в небе столкнулись добро и зло -Предрассветная Звезда и огнистая Комета, и зло победило в этом столкновении. Шелли пишет: Так зло возликовало; многоликий, / Многосменный, мощный Гений зла / Взял верх; непостижимо-сложный, дикий / Царил над миром; всюду встала мгла; / Людей вчера родившееся племя / Скиталось, проклиная боль и мрак, / И ненависти волочило бремя, /Хуля добро... (Пер. К. Бальмонта) .

Этот фрагмент также подтверждает, что для поэта судьба человечества, природы и всего универсума едина, а значит, преображения в природе повлекут за собой изменения в обществе (как это происходит в «Освобожденном Прометее») или же усовершенствование общества должно привести к гармонизации природы (как это предполагается в «Возмущении исла-

ма»). Чтобы связать человечество и природу столь тесным образом, Шелли находит для них какие-то общие характеристики, и главная из них - любовь, которая становится в преображенном мире единственным законом. Для поэта это означает переход природы в этическое состояние, поскольку нравственность для него и есть любовь. Таким образом, в финале «Освобожденного Прометея» вселенная, подчинившись закону любви, становится нравственной.

Даже самый беглый анализ философской проблематики «Освобожденного Прометея» показывает, насколько оригинальна в этой драме трактовка греческого мифа. Используя историю Прометея, Шелли создал произведение, в котором отразились его взгляды на универсум, человека, историю, его этические представления. Это является еще одним подтверждением того, какие большие

возможности содержит в себе миф о Прометее для выражения специфически новоевропейского содержания.

Список литературы

1. Winstanley L. Platonism in Shelley // Essays and studies by members of the English Association. Vol. 4 / Collected by C.H. Herford. Oxford, 1913. P. 72-100.

2. King-Hele D. Shelley: his thought and work. London, 1962. 390 p.

3. Шелли П.Б. Избранные произведения: Стихотворения. Поэмы. Драмы. Философские этюды. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1998. 800 с.

4. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Поздний эллинизм. Харьков: Фолио; М.: АСТ, 2000. 960 с.

5. Платон. Политик / Пер. С.Я. Шейнман-Топштейн // Платон. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1994. С. 3-70.

THE MYTH OF PROMETHEUS IN P.B. SHELLEY’S INTERPRETATION

The article presents an analysis of the lyrical drama «Prometheus Unbound» by P.B. Shelley. Particular attention is paid to the poet"s views regarding the problem of changes in the cosmic life and in human history.

Keywords: P.B. Shelley, «Prometheus Unbound», English literature, romanticism.

Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом.
Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упреки, обращенные к верховному богу, Юпитеру. Прометей напоминает самодержцу, что некогда помог ему взять власть над богами, за что Юпитер отплатил ему черной неблагодарностью. Он приковал титана к скале, обрек его на мучения: его тело терзает по воле Юпитера кровожадный орел.

Но этого ему показалось

Мало. Он возненавидел и людей, которым Прометей даровал огонь и светоч знания, и теперь насылает беды на все человечество. Однако Прометей отказывается покориться тирану. Он верит, что “любовь, свобода, правда” восторжествуют, он вспоминает свое страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падет и возмездие – бесконечная мука вечного одиночества – постигнет его.

Прометея не пугают ни физические мучения, ни фурии, терзающие его ум и душу. Он твердо верит в свое предназначение: “быть опорой, спасителем страдальца-человека”. Единственным утешением для титана являются его воспоминания

О возлюбленной, прекрасной океаниде Азии.

Пантея сообщает ему, что любящая его Азия неизменно ждет его в Индии.
Явившись Азии, Пантея говорит о любви к ней Прометея. Азия предается воспоминаниям о прошлой любви и мечтам о воссоединении с любимым.
Вместе с Пантеей Азия идет в пещеру, где восседает Демогоргон – “мощный мрак”, не имеющий “ни ясных черт, ни образа, ни членов”. Азия вопрошает Демогоргона о том, кто создал мир, мысль, чувства, преступление, ненависть и все, присущее земной жизни, и на все вопросы Демогоргон отвечает одинаково: самодержавный Бог. Но кто тогда господин Юпитер, вопрошает Азия, и Демогоргон говорит: “Все духи – если служат злу, – рабы.

Таков иль нет Юпитер – можешь видеть”.
Почувствовав надежду на освобождение от тиранической власти Юпитера, Азия спрашивает, когда падут оковы Прометея. Однако Демогоргон опять отвечает неясно, перед Азией проносятся туманные видения.
Тем временем на небесном престоле Юпитер наслаждается своим могуществом. Единственное, что раздражает его, – это непокорство человека, подрывающего его самодержавную власть.
На колеснице Часа является ему мрачный Демогоргон. “Кто ты?” – спрашивает Юпитер и слышит в ответ: “Вечность”. Демогоргон предлагает Юпитеру следовать за ним в вечную тьму. Возмущенный Юпитер осыпает его проклятиями, но Час настал – он низвергнут с трона, стихии, к которым он взывает, ему не подчиняются более, и он падает вниз, во мрак.
Радость охватывает богов при вести о падении тирана. На колеснице Духа Часа в Кавказские горы спускаются Азия и Пантея. Геркулес освобождает Прометея от цепей, Прометей несказанно счастлив видеть прекрасную возлюбленную Азию, строит планы новой радостной жизни для себя и спасенных им людей.

Земля рассказывает ему и Азии о своих мучениях, когда повсюду на ней властвовал дух вражды.
Ко всеобщей радости Дух Часа сообщает, что после падения тирана-самодержца среди людей произошли большие перемены: “презрение, и ужас, и ненависть, и самоуниженье во взорах человеческих погасли”, “исчезли ревность, зависть, вероломство”… Спустившись на землю, Прометей и Азия слышат, как Духи Разума людского воспевают торжество свободы и любви. Чудесные видения проносятся перед ними, и среди них – прекрасный Дух Земли, дитя Азии.

Земля описывает невероятное преображенье мира: “…Болото мысли, спавшее от века, Огнем любви возмущено… …Из многих душ единый дух возник”.
И наконец, представший перед ними Демогоргон, воплощение вечного мрака, возвещает, что благодаря Сыну Земли наступило царство Терпения, Мудрости, Нежности, Доброты. И в этом царстве править будет Красота.

(No Ratings Yet)

Ы Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом. Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упреки, обращенные к верховному богу, Юпитеру. Прометей напоминает самодержцу, что некогда помог ему взять власть над богами, за что […]...
П. Б. Шелли Освобожденный Прометей Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом. Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упреки, обращенные к верховному богу, Юпитеру. Прометей напоминает самодержцу, что некогда помог ему взять власть […]...
АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА Перси Биш Шелли (Percy Bisshe Shelley) Освобожденный Прометей (Prometheus Unbound) Лирическая драма (1818-1819) Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом. Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упреки, обращенные к верховному богу, […]...
Романтическая утопическая драма Шелли написана белым пятистопным ямбом. Действие начинается в Кавказских горах, где в ущелье среди покрытых льдом скал томится в цепях титан Прометей. У ног его океаниды Пантея и Иона сочувственно слушают его упреки, обращенные к верховному богу, Юпитеру. Прометей напоминает самодержцу, что некогда помог ему взять власть над богами, за что Юпитер […]...
ПРОМЕТЕЙ В основе сюжета произведения – древнегреческий миф о непокорном титане, переосмысленный Шелли в духе его революционного времени. Основной пафос произведения – пафос борьбы, завершающейся поражением сил зла и тирании. Прометей один на один вступает в борьбу с тираном Зевсом: И встал лицом к лицу с коварной силой Властителя заоблачных высот. Насмешливо глядящего на землю, […]...
Заступник людей, титан Прометей, встречался в произведении “Теогония”, написанном Гесиодом. В поэме Прометей обладает умом и хитростью. Герой устраивает раздел мяса быка, который был принесен в жертву, между всеми людьми и богами. По мнению Прометея, большее количество мяса должно достаться людям, а не богам. Бог Зевс пришел в ярость от того, что люди получили возможность […]...
ПРОМЕТЕЙ Слуги Зевса Сила и Власть привели титана Прометея в пустынную страну скифов на краю земли и по приказу верховного бога Гефест приковал его к скале в наказание за то, что он похитил у богов огонь и подарил его людям. Ни слова не промолвил Прометей, пока приковывал его Гефест цепями к скале, а оставшись один, […]...
Эсхил Прометей прикованный С титаном Прометеем, благодетелем человечества, мы уже встречались в поэме Гесиода “Теогония”. Там он – умный хитрец, который устраивает дележ жертвенного бычьего мяса между людьми и богами так, чтобы лучшая часть досталась в пищу людям. А затем, когда разозленный Зевс не хочет, чтобы люди могли варить и жарить доставшееся им мясо, и […]...
Я б не променял моих скорбей На рабское служенье. Эсхил Он действительно был героем, титаном в первоначальном значении этих слов. Подумайте только, его воспевали больше двадцати пяти столетий! Это – только в драме Эсхила, а сколько до него? И говорили о нем актеры на котурнах, может, чтобы высокие слова были еще более высокими, под открытым […]...
Прометей – бунтарь, бросающий вызов и тирании Зевса, и слабодушию всего человеческого рода, которое оказывается опорой деспотизма. В отличие от трагедии Эсхила, послужившей образцом для Шелли, гнет осмыслен не как проклятие, а как расплата людей за собственный страх перед бытием, который повелевает им отдать предпочтение несвободе, заглушив в себе творческий порыв. П., не принявший насилия […]...
Написанный под непосредственным влиянием английского готического романа конца XVIII – начала XIX века, роман М. Шелли во многом превосходит произведения Х. Уолпола, А. Рэдклиф и др. по масштабу представленных в нем гуманистических идей и психологической разработке характеров. Виктор Ф. – молодой швейцарский ученый, наделенный недюжинным талантом и ненасытной жаждой просвещения, овладевает тайной воспроизведения живой материи. […]...
Прометей (с греческого провидец) – в греческой мифологии сын титана Япета и нимфы Климены. Он помог Зевсу победить титанов и обрести власть над миром. Во время спора об уменьшении жертв богам Прометей стал на сторону людей, которые страдали от голода и были бессильны против могучих олимпийцев, поделив забитого быка на две части. В одну кучу […]...
Сохранившиеся трагедии позволяют наметить 3 этапа в ТВ-ве Эсхила. К среднему периоду относятся такие произведения, как “Семеро против Фив” и “Прикованный Прометей “. Здесь появляется центральный образ героя, охарактеризованный несколькими основными чертами; получает большое развитие диалог, создаются прологи; более четкими становятся и образы эпизодических фигур. Черты художника-гуманиста. Прометей, один из титанов, представителей “старшего поколения”. В […]...
Прометей – это мифический герой. Его создали еще в Древней Греции. Мир вокруг был жесток, происходили постоянные войны. Правители одних государств пытались завоевать другие народы. И в странах тираны издевались из своего народа. Людям нужен был защитник. И Прометей стал этим героем. Прометей захотел помочь людям. Он решил дать им огонь, который пылал на Олимпе. […]...
Знай хорошо, что я б не променял своих скорбей на рабское служенье. Эсхил Литература Древней Греции сыграла огромную роль в культурном развитии человечества. Много лет отделяет нас от эпохи расцвета древнегреческого искусства, но мы все еще продолжаем читать лучшие его произведения. К их числу принадлежат трагедии великого драматурга античности Эсхила. Самым знаменитым произведением Эсхила стала […]...
Трагедия “Прометей закованный” – наиболее известная трагедия греческого драматурга Эсхила, который жил на границе VI-V столетий к нашей эре в Афинах, которого старинные греки называли “отцом греческой трагедии”. Эсхил, как и другие деятели искусства в Старинной Греции, всегда использовал мифические сюжеты в своих произведениях. Объясняется это тем, что миф отыгрывал очень важную роль в жизни […]...
Объясните суть понятия “прометеизм”. Трагедия Эсхила “Прометей закованный” построена на основе древнегреческих мифов о титане, который похитил у богов огонь, отдал его людям и был за это жестоко наказанный Зевсом. В пьесе четко определилось бескомпромиссное поведение главного героя, его непримиримый конфликт с Зевсом. Напряженность сценического действия усиливается монологами, диалогами, выступлениями хора. Главный герой сам рассказывает […]...
С титаном Прометеем, благодетелем человечества, мы уже встречались в поэме Гесиода “Теогония”. Там он – умный хитрец, который устраивает дележ жертвенного бычьего мяса между людьми и богами так, чтобы лучшая часть досталась в пищу людям. А затем, когда разозленный Зевс не хочет, чтобы люди могли варить и жарить доставшееся им мясо, и отказывается дать им […]...
Сколько пришлось выдержать украинскому народу, сколько мытарств и издевательств выпало на его долю! Но, оказывается, все народы были в таком положении. Русский царизм лишил их свободы. И были тогда народы подобны прикованного Прометея, который, будучи физически в к данах, душой никогда не покорялся, не зная ничего лучше, чем свобода, чем счастье людей. За горами горы, […]...
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ПЬЕСЫ ЭСХИЛА “ПРОМЕТЕЙ ПРИКОВАННЫЙ” Существовала древняя легенда, согласно которой Эсхил, заснув в детстве в отцовском винограднике, увидел во сне бога Диониса. Бог предупредил мальчика о том, что он должен стать трагическим поэтом. По велению богов Эсхил стал автором многих десятков пьес, из которых, к сожалению, до нашего времени сохранились только семь. Среди этих […]...
С титаном Прометеем, благодетелем человечества, мы уже встречались в поэме Гесиода “Феогония”. Там он – умный хитрец, который устраивает дележ жертвенного бычьего мяса между людьми и богами так, чтобы лучшая часть досталась в пищу людям. А затем, когда разозленный Зевс не хочет, чтобы люди могли варить и жарить доставшееся им мясо, и отказывается дать им […]...
В стихотворении “Прометей” Байрон использовал античную легенду о Прометее, борце против тирании богов, за счастье человечества. Образ этого титана был одним из любимейших образов Байрона и его друга Шелли. Прометей “всегда занимал мои мысли”, признавался Байрон. Он обращался к его образу еще в юношеских переводах с греческого и в таких, зрелых произведениях, как “Бронзовый век” […]...
Протест против зла и несправедливости, против деспотизма и жестокости царей, борьба греческого народа за свободу и независимость, за права человека на умственный и физический труд, на открытия и достижения в разных областях культуры – вот основные вопросы, которые поднимал в своих произведениях известный древнегреческий драматург Эсхил. В своем творчестве он отразил целый этап становления афинского […]...
Создавший немало прекрасных произведений, Эсхил по праву считается “отцом трагедии”. Его творчество поражает широтой охвата жизни, глубиной идеологического содержания, богатством и монументальностью созданных образов, оригинальностью и художественным своеобразием произведений. Драматург выступал в одном лице и поэтом, и постановщиком своих трагедий, и музыкантом, и актером. Потому его произведения предназначаются не для чтения, а именно для просмотра, […]...
…Премудрость чисел, из наук главнейшую, Я для людей измыслил и сложенье букв, Суть всех искусств, основу всякой памяти. Я первый, кто животных приучил к ярму, И к хомуту, и к вьюку, чтоб избавили Они людей от самой изнурительной Работы. А коней, послушных поводу, Красу и блеск богатства, я в повозки впряг, Не кто иной, как […]...
Торквато Тассо Освобожденный Иерусалим Господь Вседержитель со своего небесного престола обратил всевидящий взор на Сирию, где станом стояло крестоносное воинство. Уже шестой год воины Христовы ратоборствовали на Востоке, многие города и царства покорились им, но Святой Град Иерусалим все еще пребывал оплотом неверных. Читая в человеческих сердцах как в раскрытой книге, Он узрел, что из […]...
В истории мировой литературы есть имена и названия, которые у всех на слуху. Таков Роман “Франкенштейн, или Современный Прометей” (1818) английской писательницы Мэри Уолстонкрафт Шелли (1797-1851). Судьба швейцарского ученого Франкенштейна, создавшего живое существо из неживой материи и превратившегося в конце концов в жертву и одновременно палача собственного изобретения, стала особым знаком, который с течением времени […]...
Байрон является одним из известнейших представителей романтического течения в поэзии XIX века. Жизнь этого необыкновенного человека является как бы подстрочником к его творчеству, стихам. Если знатный англичанин, лорд, принц, из обедневшей семьи, гибнет на чужбине, устав от борьбы за счастье чужого народа, это уже что-то да значит. Несмотря на то, что Байрон считается типичным представителем […]...
Байрон является одним из известнейших представителей романтического течения в поэзии XIX века. Жизнь этого необыкновенного человека является как бы подстрочником к его творчеству, стихам. Если знатный англичанин, лорд, правда, из обедневшей семьи, гибнет на чужбине, устав от борьбы за счастье чужого народа, это уже что-то да значит. Несмотря на то, что Байрон считается типичным представителем […]...
ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА Торквато Тассо (torquato tasso) 1544-1595 Освобожденный Иерусалим (La gerusalemme liberata) – Поэма (1575) Господь Вседержитель со своего небесного престола обратил всевидящий взор на Сирию, где станом стояло крестоносное воинство. Уже шестой год воины Христовы ратоборствовали на Востоке, многие города и царства покорились им, но Святой Град Иерусалим все еще пребывал оплотом неверных. Читая […]...
(1792-1822) В истории мировой литературы наблюдается одна знаменательная закономерность. Нередко почти в одно и то же время творят два писателя, равновеликих по таланту, но различных, “полярных” по художественной манере. Они образуют своеобразные “пары”: таковы Софокл и Еврипид, Гете и Шиллер, Диккенс и Теккерей, Толстой и Достоевский, Блок и Брюсов, Хемингуэй и Фолкнер, Артур Миллер и […]...
Действие происходит в Италии XVI в., когда на папском престоле восседает папа Клемент VIII. Граф Ченчи, богатый римский вельможа, глава большого семейства, прославился своим беспутством и гнусными злодеяниями, которые он даже не считает нужным скрывать. Он уверен в своей безнаказанности, потому что даже папа, осуждая его грехи, готов простить их графу за щедрые подношения. В […]...
Свою романтическую поэму в двенадцати песнях Шелли посвятил “делу широкой и освободительной морали”, идеям свободы и справедливости. Поэма написана так называемой спенсеровой строфой. Во время бушующей над землей грозы поэту вдруг открывается среди туч просвет небесной лазури, и на этом фоне глазам его предстает боренье Орла и Змеи над морскою пучиной; Орел терзает Змею, та […]...
Господь Вседержитель со своего небесного престола обратил всевидящий взор на Сирию, где станом стояло крестоносное воинство. Уже шестой год воины Христовы ратоборствовали на Востоке, многие города и царства покорились им, но Святой Град Иерусалим все еще пребывал оплотом неверных. Читая в человеческих сердцах как в раскрытой книге, Он узрел, что из множества славных вождей лишь […]...
Софокл (????????, 496-406 до н. э.), – афинский поэт. Родился в мае 496 г. до н. э., в афинском предместье Жарбон. Место своего рождения, издавна прославленное святынями и алтарями Посейдона, Афины, Евменид, Деметры, Прометея, поэт воспел в трагедии “Эдип в Колоне”. Происходил из обеспеченной семьи Софилла, получил хорошее образование. После саламинской битвы (480 г. […]...
Главный герой трагедии античного драматурга Эсхила “Прометей прикованный” – это титан Прометей. Сюжет трагедии “Прометей прикованный” основан на древнегреческой мифологии. В основе сюжета – конфликт Прометея с верховным богом Зевсом. Прометей, наперекор воле Зевса, пришел на помощь людям. Он научил их пользоваться огнем, приручать животных, строить корабли, находить полезные ископаемые. Прометей дал людям […]...

Введение

Как и всякое крупное явление общественной жизни, эстетика революционного романтизма уходит корнями в далекое прошлое европейской литературы. Оценивая значение художественных традиций для прогрессивной литературы своего времени, Шелли писал: "Мы все греки. Наши законы, наша литература, наша религия, наши искусства имеют свои корни в Греции".

Итак, сам автор лирической драмы "Прометей освобожденный" признает, что новые произведения строятся на основе древней литературы. Шелли обращается в своем произведении к древнейшей народной легенде о Прометее, получившей свое классическое воплощение в трагедии Эсхила "Прометей прикованный".

Образ Прометея - это образ бунтаря-спасителя. Недаром, Маркс назвал Прометея самым благородным святым и мучеником в философском календаре.

Прометей - это действительно очень удобный герой, для того, чтобы передать некие революционные мотивы, поэтому его и выбирает Шелли. Но следует ли он сюжетной линии легенды о Прометее? Разве его Прометей - такой же, как в древнем мифе?

Герой Прометей, его черты, его характер - все это нравится Шелли. Сам миф о Прометее - это некая маска, за которой Шелли прячет свои идеи. В то же время эти идеи достаточно легко читаемы как раз из-за того, что это миф о Прометее - герое, который олицетворяет борьбу и благородство.

Основная часть

"Прометей освобожденный" начинается с предисловия Шелли, в котором объясняет, почему его Прометей именно такой.

"Греческие трагики, заимствуя свои замыслы из отечественной истории и мифологии, при разработке их соблюдали известный сознательный произвол. Они отнюдь не считали себя обязанными держаться общепринятого толкования, или подражать, в повествовании и заглавии, своим соперникам и предшественникам".

"Прометей" Эсхила предполагал примирение Зевса с его жертвой, как благодарность за открытие тайны - опасности, угрожавшей его власти от вступления в брак с Фетидой. Фетиду отдали в жены Пелею, а Прометей был освобожден Гераклом с соизволения Зевса. Чем же Шелли не нравится именно такой сюжет?

П.Б. Шелли с самого начала отвергает возможность примирения Прометея с Зевсом, на которую рассчитывал Эсхил.

"Если бы я построил мой рассказ по этому плану, я не сделал бы ничего, кроме попытки восстановить утраченную драму Эсхила, и если бы даже мое предпочтение к этой форме разработки сюжета побудило меня лелеять такой честолюбивый замысел, одна мысль о дерзком сравнении, которую вызвала бы подобная попытка, могла пресечь ее". Итак, Шелли не устраивает пустое подражание, это не творчески и не "по-гречески". Также его и не устраивает то, что произведение будут сравнивать с ранее созданным и скорее всего найдут первый вариант пересказанного мифа более удачным.

Однако все же это не главная причина. Дело в том, что Шелли не может согласиться с такой развязкой мифа, которую предлагает Эсхил: "примирение Поборника человечества сего Утеснителем". Образ Прометея - это тип нравственного высшего и умственного совершенства, повинующийся самым чистым и бескорыстным побуждениям, которые ведут к самым прекрасным и благородным целям. Для Шелли нелогично, что Прометей может отказаться от гордого своего языка и робко склониться перед торжествующим и коварным соперником. Ведь так бы исчез моральный интерес вымысла, столь мощным образом поддерживаемый страданием и непреклонностью Прометея.

В тоже время Шелли отрицает дидактизм своего произведения, т.к. его "задачей до сих пор было - дать возможность наиболее избранному классу читателей с поэтическим вкусом обогатить утонченно воображение идеальными красотами нравственного превосходства".

Конфликт между Титаном и Зевсом носит у П.Б. Шелли непримиримый характер. Прометея Шелли мы видим уже прикованным к скале. Он напоминает Зевсу, что помог ему завоевать трон. А тот ему ответил тем, что насылает на него мучения и на людей. Покориться же Зевсу титан не намерен, хотя его тело терзает по воле Зевса кровожадный орел, а ум и душу - фурии. Он верит и надеется, видит свое предназначение "быть опорой, спасителем страдальца-человека". Он намерен идти до конца.

Изначально Прометей и в сюжетной концепции мифа, и у Шелли - непреклонен перед лицом судьбы. Однако в мифе титан соглашается выдать Зевсу тайну, чтобы освободиться. Т.е. фактически идет на сделку со Злом ради собственной выгоды. Прометей Шелли на такое не пойдет. Прометей отказывается покориться тирану. Он верит, что "любовь, свобода, правда" восторжествуют, он вспоминает свое страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падет и возмездие - бесконечная мука вечного одиночества - постигнет его.

Моей безмерной силе все подвластно,

Еще горит, взметаясь к небесам,

С упреками, взметаясь к небесам,

С упреками, с сомненьем, с буйством жалоб,

С молитвой неохотной - громоздя

Восстание, способное подрыться

Под самые основы нашей древней

Монархии, основанной на вере

И страхе, порожденном вместе с адом.

шелли прометей освобожденный драма

Зевс противник Прометея, тот самый тиран, который буквально мешает жить людям. Прометей идет до конца - и он смог выстрадать низвержение Зевса, пришел его час расплаты за содеянное.

Исследователи творчества английского романтика утверждали, что "раздираемый противоречиями мир Зевса в "Прометее" - это универсальный "архетипический" образ мира, живущего по законам насилия" .

Это утверждение я понимаю так. Зевс, бог неба, - царство воли и власти.

И все же не был он ни всемогущим, ни всеведущим.

Муки, претерпеваемые Прометеем, не сломили его волю, помогли преодолеть чувство ненависти к мучителю. Он верит, что "любовь, свобода, правда" восторжествуют, он вспоминает свое страшное проклятие тирану и не сомневается, что деспот падет и возмездие - бесконечная мука вечного одиночества - постигнет его. Прометея не пугают ни физические мучения, ни фурии, терзающие его ум и душу. Он твердо верит в свое предназначение: "быть опорой, спасителем страдальца-человека".

Действительно народная легенда претерпевает в истолковании Шелли серьезные изменения. Он насыщает ее новым историческим содержанием. Как выдающееся произведение своего времени, "Освобожденный Прометей" Шелли явился выражением не только национального - английского или итальянского - но и общеевропейского опыта освободительной борьбы против феодальной реакции и капиталистического гнета. Отсюда - широкий охват явлений в " Освобожденном Прометее", где действие развертывается на необъятном фоне всего мироздания. Шелли словно со скалы, где прикован его герой, видит как на ладони многообразные страдания человека. "Взгляни с высот на Землю, смотри, там нет числа твоим рабам", - восклицает он устами Прометея.

Видишь мертвые поля.

Видишь, видишь вся земля

Кровью залита…

Шелли создавал "Освобожденного Прометея" в обстановке подъема национально-освободительного и рабочего движения в Европе, которое росло, несмотря на противоборствующие силы реакции. Это и определило пафос "Освобожденного Прометея". Пафос Шелли - пафос не страданий, как у Эсхила, а пафос борьбы и победы.

…вступил в борьбу

И встал лицом к лицу с коварной силой

Властителя заоблачных высот,

Насмешливо глядящего на Землю,

Где стонами измученных рабов

Наполнены безбрежные пустыни.

Вот обманутый народ

От отчаянья восстал,

Полднем ярким заблистал,

Правды хочет, правды ждет,

Воли дух его ведет.

Таким образом, Шелли продолжает "революционную тему" в своем "Прометее", только теперь уже разрабатывается чисто тираноборческая тематика, и у Шелли она ярко выражена.

Свергая Зевса с трона, Демогоргон произносит замечательные слова, выражающие самые заветные думы лучших умов того времени: "На небесах тебе преемника не будет". Эта фраза имеет иносказательный смысл. В условиях суровой цензуры того времени поэт не мог писать о том, что и на земле исчезнет насилие, но именно такой смысл он вложил в эту фразу и именно так его и понимали современники. Недаром в предисловии к драме Шелли писал: "...свои мысли автор мог бы выразить фразой: „Надо изменить весь мир"".

Образ Азии , как воплощение образа земной красоты, достаточно важен в "Прометее освобожденном". Прометея поддерживает не только вера в свою правоту и веру в людей, но и любовь к возлюбленной Азии. Она и поддерживает Прометея, единственным утешением для титана являются его воспоминания о ней, его возлюбленной, прекрасной океаниде. Также именно ей доверяется автором важная встреча с неким Демогоргоном. Именно Азия идет к Демогоргону, который достаточно интересно судит о мире и Зевсе.

Демогоргон - это также еще один образ-символ в драме Шелли. Интересно, что Demogorgon (Демогоргон) - греческое имя дьявола, не должное быть известным смертным. Демогоргон - "мощный мрак", не имеющий "ни ясных черт, ни образа, ни членов". Это нечто, выражающее, по-видимому, Зло. Когда он приходит к Зевсу, то называется себя "вечностью". Что это? Вечное зло? Вечно его существование? Именно он предлагает Зевсу сойти с ним в вечную тьму, таким образом, освобождая Прометея и людей от гнета тирана, ведь час к этому пришел. Т.е. образ Демогоргона - это образ справедливого карающего Зла (что, конечно, не могло быть в мифологии), это не бог подземного мира Аид, это нечто высшее, что может покарать Зевса.

Час свержения Зевса пришел, за ним является Демогоргон - и Зевс падает вниз в мрак. Радость охватывает богов при вести о падении тирана. На колеснице Духа Часа в Кавказские горы спускаются Азия и Пантея . Геракл освобождает Прометея от цепей, Прометей несказанно счастлив видеть прекрасную возлюбленную Азию, строит планы новой радостной жизни для себя и спасенных им людей. Земля рассказывает ему и Азии о своих мучениях, когда повсюду на ней властвовал дух вражды.

Ко всеобщей радости Дух Часа сообщает, что после падения тирана-самодержца среди людей произошли большие перемены: "презрение, и ужас, и ненависть, и самоуниженье во взорах человеческих погасли", "исчезли ревность, зависть, вероломство"...

Финал "Освобожденного Прометея" написан в духе социально-утопических взглядов Шелли. Суть поэтической утопии, которой завершается драма - картина освобождения человечества.

Мечты о будущем поэт воплощает в чудесные поэтические образы:

Увидел я, что больше нет насилья,

Повсюду будет вольным человек,

Брат будет равен брату, все преграды

Исчезли меж людьми; племен, народов,

Сословий больше нет, в одно все слились,

И каждый полновластен над собой...

Заключение

В лирической драме "Освобожденный Прометей" вновь была разрешена важная для демократии 20-х годов XIX в. проблема восстания и свержения реакционных властей с помощью физической силы: Геракл, олицетворение мощи революционного народа, освобождает узника Юпитера - Прометея, разбивая его цепи.

Заслуживает внимания концепция творчества Шелли, предложенная И. Г. Неупокоевой. Отталкиваясь от общеизвестной мысли о том, что "целостность и новаторство „Освобожденного Прометея", внутренний смысл которого был „глубоко революционен" (Луначарский), определялись историческим оптимизмом представления поэта о будущем обществе", исследователь полагает, что именно в "Освобожденном Прометее" наиболее полно и поэтично преломились идеи утопического социализма и радикально-демократические мысли о возможности социальной борьбы.

"Освобожденный Прометей" есть утопия счастливого будущего, путь к которому, по мысли поэта, долог и труден, исполнен мук и потрясений, требует героического терпения и мужественного противостояния злу и лежит через духовное возвышение человечества. Космической грандиозности сюжета драмы, благородству исповедуемых в ней идеалов соответствует возвышенный строй поэтической речи. Язык "Прометея" приподнят над обыденным уровнем благодаря напряженной эмоциональности и концентрированной, порой даже избыточной образности. Поэтическая речь Шелли порывиста и стремительна; она отражает динамизм и диалектичность его восприятия мира.

Литература

1. Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XIX века.: Энциклопедическое издание. / Ред. и сост. В.И. Новиков - М.: "Олимп"; ООО "Издательство ACT", 1996.
2. Дьяконова Н.Я., Чамеев А.А. Шелли. - СПб, 1994.

Лирика Шелли. Вступительная статья Б. Колесникова. - М.: Гослитиздат, 1957.

Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. - М.: Высшая школа, 1956.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т.I. - М., 1974.

Неупокоева И. Г. Революционно-романтическая поэма первой трети XIX века.

Шелли П. Б. Маскарад анархии. Освобожденный Прометей./ Перевод: Бальмонт К. Д - М.: Директ-Медиа, 2010.